[indent] Это так тихо и легко — пасть. Но намного ужаснее признать это. Признать, что в какой-то момент ты достигнул дна, а оттуда никто не постучал. Просто потому что было некому. Просто потому что трон - теперь твой, и Сатана нервно курит в сторонке. Насколько легко и просто выбрать путь, какой выбирают остальные. Быть хорошим, добрым, крепким плечом для остальных. И насколько же тяжело понимать - никто и никогда не будет для тебя таковым. Ты - один, и тебе повезет, если рядом будет кто-то, кто не будет боятся протянуть тебе руку, кто будет стоять рядом, пока ты будешь уничтожать тот мир, который так ненавидел. Тяжело на самом деле притворяться нормальным, сдерживая всех демонов, которые буквально рвутся наружу. Улыбаться и говорить, что все нормально, когда на самом деле ты хочешь порвать человека на части, заставив его пострадать. Невозможно быть хорошим психологом и подавлять все это внутри собственной черепушки.

[indent] Но мне удавалось. Удавалось быть приветливым парнем, окруженным достаточным количеством друзей, чтобы дойти до той невидимой линии прочерченной обществом, которая означала «норму». Мне удавалось помогать людям, даже практически не руша их собственную жизнь. Я подобно воздушному акробату балансировал на канате, лишь иногда позволяя себе сорваться, лишь иногда позволяя демонам устроить свой пир. А ведь когда-то было все иначе. Когда-то я был таким же, как те, что приходили на мой сеанс. Потерянным, верящим в лучшее, человеком. Тем, кто всегда пытался поступить правильно. Все изменилось в один момент, в одну секунду. Ссора, в которой брат позволил себе чуть больше, словно была ключиком для того внутреннего «я», которого я всегда пытался отчаянно скрыть. И вроде бы я должен был страдать, беситься и злиться на него, но ничего этого не было. Я был благодарен. Был благодарен за то, кем я являлся сейчас.

[indent] Я набираю прохладную воду в руки и умываюсь, а после медленно поднимаю глаза к зеркалу, встречаясь с самим собой взглядом. Многих людей пугает свое отражение, но не меня. Я вижу его с детства. я разговариваю с ним. Я снова могу к нему прикоснуться. Тихий вдох срывается с губ и я считаю до десяти, отгоняя сонную негу. Быстро привожу себя в порядок и смотрю на часы. Безбожно опаздываю на свою же работу, и мне бы точно пригодился какой-нибудь свой личный телепорт, но радовало одно - утренних сеансов не было, а значит по пути я мог забежать за кофе. И если повезет, за круассаном, который будет единственным приемом пищи за весь день. Быстро одевшись, я лохмачу волосы Нейта, у которого был выходной, и вылетаю из квартиры.  Все же я был рад, что мы жили в одной квартире, и не пытались как раньше построить стены между собой. Так я чувствовал себя спокойнее, так где-то в глубине души я позволял себе надеется на «долго и счастливо», даже если оно и не было мне предназначено. По крайне мере его присутствие отвлекало меня от мыслей, которые пытались мне навязать некоторые личности в Легионе, словно бы говоря: твой брат делает тебя слабее. И, пожалуй, если это было действительно так, я не хотел сопротивляться.

[indent] Мне нужно будет около тридцати минут. чтобы  я оказался в офисе, крепко держа в одной руке стаканчик ароматного кофе, а в другой круассан. Еще минуты две, чтобы поздороваться со всеми коллегами, получить отчет и письмо из бюро, прежде чем дойду до своего кабинета.

[indent] - Мистер Дрейк! - звучит мягкий голос секретарши, что заставляет меня повернуться на сто восемьдесят, и удивленно вскинуть бровь. - В приемной девушка, она очень хотела попасть на Ваш сеанс.

[indent] Маргарита, проклятый цветок этого офиса, аккуратно указывает на рыжеволосую девчонку в приемной. Я скептически перевожу взгляд на нее, потом на кофе и на круассан, а потом снова на цветок, что решила испортить мне столь прекрасное утро. Тихо вздыхаю, еще раз глянув на булку и вручаю его той, кто не любит пустые углеводы.

[indent] - На кофе даже не смотри, мне нужнее, - с самой обаятельной улыбкой проговариваю, ловя от нее импульс недовольства. - Можешь пригласить ее. Я приму.

[indent] Не то чтобы я очень горел этой идеей, помогать кому-то с утра пораньше, если это не было дело ФБР, но раз девчонка упорно сидела и ожидала моего прихода, даже спустя час начала рабочего дня, то вероятнее всего вопрос был не в разбитом сердечке малахольной юношеской души, а чего посерьезнее. По крайне мере я на это надеялся, пока шел в сторону своего кабинета. Я даже не обращаю внимание, как эта девушка входит следом, лишь беру в руки анкету, подготовленную пока меня не было и быстро пробегаюсь глазами по информации, которая была мне интересно. А после медленно поднимаю взгляд на девушку, и буквально ощущаю, как от нее разит страхом. Тем самым, который я когда-то испытывал в детстве, да и порой во взрослом возрасте тоже. Я чувствую, как она пытается сжаться, как страх опутывает ее, словно пытаясь скрыть от всего реального в этом мире. И она ему поддается. От этих ощущений, улыбка невольно касается моих губ, но я стараюсь держать себя в руках. Хотя так хочется чуть усилить страх, так хочется подпитаться этой удивительной эмоциональной мешанины, что мне даже приходится сцепить руки в замок и чуть прокашлится, словно прочищая глотку.

[indent] - Итак, Акая, верно? - произношу я достаточно мягко, едва наклонив голову к плечу. - Я весь во внимании. Расскажи мне, что тебя привело?

[indent] И конечно же она указывала это в анкете. Конечно же она старалась описать суть своей проблемы на листке. Но мне хотелось услышать ее. Услышать, как голос дрожит от страха и волнения, услышать тот поток мыслей, который она сдерживала, когда заполняла никому ненужную бумажку.