Морган не любила шутки про еду. В смысле, про количество еды, которое в нее влезает.
Не то чтобы она обижалась на эти шутки (при прочих равных, привычки обижаться на правду она не имела), она просто ещё сильнее хотела есть от этих шуток.
Если в остроумии с коллегами, что в полицейском участке, что в отряде Морган особенно посоревноваться не могла, то в поедании чего-бы то ни было ей не было равных.
В общем-то, за первые пару недель на ней удавалось заработать на ставках парочке особенно удачливых коллег, а потом все понимали безуспешность попыток съесть быстрее или больше Морган и отказывались соревноваться. А, между прочим, жаль.
В Вашингтоне Морган для абсолютного не хватало конкурсов на поедание хот-догов, которые проводили в небольшом городке, где жила ее бабушка. Она до сих пор гордилась тем, что в свои шестнадцать смогла обойти чемпиона района в дисциплине с огромным отрывом. И это с учётом того, что сама весила в три раза (навскидку) меньше его.
И до сих пор, между прочим, радостно о своих спортивных достижениях рассказывала (могла рассказать и о победах в куче соревнований по бегу, но кому это, в самом деле, интересно?).
А вот День благодарения Морган любила. Да-да, за целиковую индейку или, на крайний случай, за ее составные части.
Но мисс Хантер очень любила свою дочь. И очень вкусно готовила. А потому Морган возвращалась из родительского гнезда очень и очень довольная. Родители тоже остались явно довольны встречей: мама любит, когда у дитятки, пусть и великовозрастной, отличный аппетит, а не все эти диеты, а отец гордился дочерью, которая пошла по его стопам, стала транслировать его ценности с экранов.
Ну, как ценности.
Морган подняла глаза на проехавший мимо автобус со своей фотографией, на которой она держала бутылку газировки.
Ну, в целом, тоже неплохие ценности.
И все же ее съедала тоска. По тем волшебным временам, когда хот-доги на конкурсах были вкуснее.
К слову о хотдогах.
- Фрэнк, привет, - она резко тормознула у любимой тележки. Продавец хот-догов радостно улыбнулся постоянному клиенту: они были знакомы уже пару лет, потому что Морган считала хот-доги Фрэнка лучшими в городе (а он не раскрывал ей свой секрет, впрочем, даже если бы его сосиски были из мертвых крыс, Хантер бы не променяла бы его ни на одну другую палатку).
- Привет, Морган, - невысокий, крепкий мужичок искренне улыбнулся девушке, уже почти не вздрагивая от ее резких торможений рядом.
- Тебе как обычно? - его улыбка стала шире и он уже потянулся щипцами за горячей сосиской.
- Сегодня давай два, - Фрэнк так и выронил сосиску.
- Морган, ты не заболела случайно? - озабоченный взгляд мужчины заставил Морган звонко рассмеяться.
- Конечно нет, я просто только что поужинала. А ты почему не дома с женой? Опять поругались? - Морган сурово нахмурила брови, пытаясь всем своим видом показать, что она против семейных ссор Фрэнка и его супруги, которую он так нежно любит.
- Что ты, нет! - мужчина пытался одновременно замахать руками, открещиваясь от назойливой Морган с ее ужасными, на его взгляд, предположениями, и одновременно собрать ей второй хот-дог. Выглядело это весьма забавно: вот представьте себе собаку, которая виляет всем телом, показывая собственную радость. Фрэнк выглядел сейчас примерно так же, только он всем своим телом говорил "ты не права, нет, нет, нет, совсем нет, вот вообще нет". 
- Я всегда в праздники работаю допоздна - вдруг прохожие проголодаются, - в его словах, впрочем была доля логики, но какие же прохожие в такое время? Сегодня, кажется, даже меньше машин было.
- Спасибо, Фрэнк. И отличного тебе вечера, - В любом случае, Морган расплатилась, отсалютовала торговцу, взяла два хот-дога и не торопясь, с наслаждением, отправилась к скамейке на набережной.
Как она любила этот момент. Когда слышен хруст разогретой булочки, когда сжимаешь ее в пальцах, когда делаешь первый укус и соусы смешиваются впервые, растекаясь по языку. Морган даже замурчала от удовольствия и зажмурилась, прожевывая божественный хот-дог.
И все же здесь, в Вашингтоне, они были вкуснее, чем на конкурсах. Но там, 4 июля уже не вспомнить какого года трава была явно зеленее и вот это все, что там ещё полагается вспоминать о юности.
Морган даже откинулась на своей скамейке с закрытыми глазами, смакуя момент. Она кончиком языка слизнула с уголка губ каплю горчицы и открыла глаза, чтобы полюбоваться следами зубов на сосиске, Когда краем глаза заметила какое-то нестандартное движение на мосту.
Прям с сожалением отрывая взгляд от сосиски она подняла голову и всмотрелась в перекрытия.
И действительно, словно маленькая фигурка мелькала там, где людей быть не должно.
- Ну блядь, - выругалась Морган. Она всегда была героем. Тем самым, который спешит на помощь несмотря ни на что, как Чип и Дэйл (ну в смысле тот, который в шляпе конечно, но кто уж помнит, который это из них), даже несмотря на второй хот-дог, который стремительно остывал в руке. Она была такой всегда - борцом за всех, но сейчас момент был просто максимально неудачным.
Она одним махом засунула больше половины надкусанного хотдога и рванула на мост.
Она успела до того, как человек сделал шаг. Такой тонкий, худой, продуваемый всеми ветрами на этом проклятом мосту, он показался ей смутно знакомым...
- Дохтр... - добежать она добежала, а дожевать забыла, но это не мешало ей взбираться на тот же парапет, чтобы оказаться на одном уровне с человеком. И проглотить уже не такой вкусный хот-дог.
- Мистер... Ёб... - им же представляли нового психолога, надо только сосредоточиться.
- Мистер Оберг, а что это вы тут делаете? - с легкостью, как будто встретила знакомого на пробежке.
Она была уверена в своей реакции, а потому спокойно стояла на парапете, словно и не обращая внимания ни на свист ветра, ни на что кроме человека перед собой.