[indent] У Бекки литр пива в рюкзаке за спиной, расфасованный по стандартным бутылкам 0.25 и две жестяных банки консервов, бьющиеся ровным глухим стуком друг о дружку на каждый шаг — просто максимально полезный ужин. Половину сендвича, утрамбованного в пластиковый контейнер, она съела по дороге, неровно обкусала до середины, уж слишком вкусно он пах ветчиной (Господь, храни нарезку в полиэтилене, чтобы не нужно было наощупь водить по куску мяса ножом).
[indent] На хлопнувшую входную дверь мама бросила бы в спину, что на улице уже темно, может быть, в очередной раз громко устроила бы скандал по тому поводу, что её несчастная доченька-инвалид снова куда-то потащилась на ночь глядя. Но мама снова задержалась на работе, а для Ребекки всегда темно, даже днём. Правда, не совсем отбитый инстинкт самосохранения и две последние клетки мозга подсказали, что несколько кварталов до щерящегося арматурой и железными заборами, навсегда замороженного в своём проекте долгостроя проще проехать, и Бекс ловит полупустой автобус с поздними пассажирами, просто держа вытянутую руку до тех пор, пока огромная махина не затормозит рядом, с шипением распахивая переднюю дверцу.
[indent] - Это триста восьмой? - Ребекка протягивает руку, нащупывая резиновую прокладку металлической двери, перебирается пальццами на холодный поручень.
[indent] - Да, ты что слепая…
[indent] Крик привычно убывает, пока девчонка привычно складывает трость. Уставшему человеку за рулём ещё долго будет стыдно за эту грубость.
[indent] Эванс всегда предупреждает водителя транспорта при входе, чтобы объявляли на нужной остановке, и кто-то из хороших благонадёжных пассажиров всегда уступает ей место, ощущая неловкость из-за чужого белёсого взгляда, совершенно тупо направленного не на собеседника, а куда-то в сторону. Сегодня места в кабине предостаточно, и Бекс, бросив рюкзак на соседнее сиденье, забивается поглубже к дребезжащему стеклом окошку, покачиваясь в такт движению автобуса в потоке машин.
[indent] Она обещала Берту, что зайдёт во вторник, но всё как-то не сложилось. Честно. После школы позвонила Лотти и на правах их завязавшейся дружбы потащила Эванс в торговый центр, на поход по которому ушёл целый вечер и все скопленные карманные деньги, оставленные где-то на четырёх этажах бесконечных бутиков при покупке новых джинсов, которые ничем не отличались от старых, разве что были менее заношенные. Среда ушла на тренировку, и о своём друге-бомже она честно вспомнила только по пути домой, так поздно, что уже даже стыдно. Бекка думает о том, что Берт, наверное, единственный из парней, к кому бы она попёрлась ночью к чёрту на куличики, через раздолбанные баррикады недостроенного здания, мимо огромных провалов, так и не залитых фундаментом. Наверное, потому что она очень глупая, или слишком сильно ему доверяет… Ей действительно хочется сказать, что она «рада его видеть», но Ребекка скорее скажет, что пришла накормить грязного бомжа, чтобы «не сдох там с голоду».
[indent] И пусть только попробует пошутить по этому поводу… да куда ему, Уокер не умеет шутить.

[indent] Хорошо, что мама задержалась на работе, иначе бы проблем было куда больше. Под громкое объявление своей остановки Бекки вытягивает из кармана заранее приготовленную купюру, тянет руку влево, туда, где должен быть водитель.
[indent] - Тут должно быть без сдачи… спасибо!
[indent] От узкого тротуара, изображающего видимость места для остановки на обдуваемом всеми ветрами пустыре, вдоль длинного ограждения вправо. Эванс по привычке касается рифлёного металла поверхности кончиками пальцев, пока идёт вдоль. В какой-то момент пальцы соскальзывают в пустоту, и Бекс аккуратно стаскивает с плеч рюкзак, ощупывает отогнутый внизу кусок металла — проход, через который она всегда сюда попадает, явно дело рук местных бомжей… из всего контингента заброшек Ребекка, к счастью, знает только Берта, и ей хочется думать, что это всё-таки сделал он, а не какой-то его сосед-маньяк, что живёт на пару заброшенных этажей выше.
[indent] Эванс проталкивает рюкзак в дыру в заборе, затем, присев на корточки, протискивается сама, вытирает испачкавшиеся руки о джинсы. Она держится левой стороны, чтобы случайно не свалиться в заброшенный котлован, который ощущает рядом как что-то тёмное и глубокое, и грохнуться туда, прямо на металлические штыри, было бы совсем не круто.
[indent] Внутри прямоугольника недостроев, огороженного забором, тихо. Машины едут снаружи, на огромных скоростях с шумом пролетают мимо, заставляя металл мелко дребезжать, и, кроме этого, здесь какая-то глубокая тишина. Бекки ненавидит тишину. Она останавливается рядом с пустым дверным проёмом, что должен был изображать вход в подъезд, но пока что не пришёл к своей главной цели, и ветер сквозь него свищет как-то особенно мерзко.
[indent] «Как он вообще может жить здесь?»
[indent] Бекка не вдаётся в подробности жизни Берта, она не лезет ему в подкорку, ей хватает того, что он рассказал, клещами тянуть из Уокера смысла нет — всё равно не скажет. Если бы она жила одна, Бекки не задумываясь бы пригласила Берта в свою квартиру, чтобы не отлёживал свои почки на ледяном бетоне, и даже без всякой задней мысли… но маме вообще-то не объяснишь, что ты подобрала бомжа с улицы, да и он — не котёнок, чтобы затеряться в маленькой квартирке на окраине города без каких-либо последствий. Можно закрыть на это глаза, но мама у неё не слепая, а ещё один диван просто некуда поставить, даже если бы у них были деньги на его покупку.
[indent] Мать была бы в полнейшем ужасе, если бы она знала, что в её квартире моется бездомный.
[indent] Эванс опускает руку на бетонную стену, нашаривает ногой ступеньки, и всё думает, что же скажет Уокеру… что-то вроде «не ждал, да?»
[indent] Он действительно вряд ли ожидал её появления так поздно, но Бекке немного стыдно, что она не пришла раньше. Завтра было бы поздно.
[indent] - Берт? - голос отдаётся по пустому зданию, отскакивает звонким эхом, пока Эванс упирается ладонью в стены, - ты там от голода ещё не сдох? Я даже сэндвич сегодня сделала, только это... съела половину… ну ты зато стройнее будешь...
В ответ звучат остатки эха и тишина, хотя Бекки явно ощущает что на этаже кто-то есть. Ребекка насторожённо замирает в широком проходе, что должны были стать коридорами в далёких планах. Уокер уже должен быть попытаться сострить что-то в ответ, бросить нелепую попытку пошутить.
[indent] Эванс остаётся с ощущением разливающейся до кончиков пальцев тревоги.
[indent] - Берт? Ты тут?
[indent] В какой-то момент в голове мелькает мысль, что было очень глупо ехать ночью на заброшку, даже если и к другу, даже если и можешь за себя постоять, ведь Уокера здесь может и не быть В противоположном углу что-то шевелится, хрипит…
[indent] - Берт?
Первой мыслью возникает желание сбежать прямо сейчас, мало ли кто сюда пробрался без Уокера, а потом Бекс слышит знакомый голос, слабый, еле различимый. Это ОН хрипит там, в углу. Эванс решительно скидывает с плеча рюкзак прямо на пол, бросается на звук. Ей хватает пары секунд, чтобы преодолеть несколько метров, упасть на колени и вцепиться в чужую одежду, прихватывая  пальцами холодные руки, касаясь ладонями чуть тёплой, влажной ткани на животе.
[indent] - Чёрт… - Берт мычит ей в ответ что-то невразумительное, она и не слушает. Он должен говорить, но Эванс не понимает, что он от неё хочет, и, для начала, ей нужно перестать паниковать. Пульс слабый, как бывает при сильной кровопотере.
[indent] Вы-ды-хай.
[indent] Ребекка касается пальцами чужой одежды, и железистый запах крови ударяет в нос... так мерзко и одновременно ужасно страшно… кровь липкая, горячая, оказывается на ладонях.
[indent] - Чёрт-чёрт-чёрт, - Бекки выдыхает через нос, - как же… блять… тебя угораздило-то… - ей хочется наорать на него как обычно, обвинить в том, что он — идиот, но это не поможет, и паника снова охватывает всё внутри, сжимает внутренности в ледяной кулак, - Берт… Берт? Не отключайся, расскажи мне что-то, давай… слышишь?
[indent] Нужно промыть рану, но тут нечем… тряпка, оказавшаяся в её руках, уже вся насквозь пропиталась кровью, и Эванс отбрасывает её. Просто долбанный мусор.
[indent] - Сейчас-сейчас, не вырубайся… НЕ ВЫРУБАЙСЯ! Считай до сотни прямо сейчас! Один! Два! ТРИ…
[indent] Он почти не повторяет за ней, Бекки чувствует, как он шевелит губами, тяжело выдыхает дрожащим подбородком. Она не знает, что нужно делать с такой жуткой кучей кровищи даже в теории, и банально не может увидеть, насколько всё плохо, но Уокер отключается, значит всё хреново. Всё очень плохо, если человек теряет сознание — золотое правило спортсмена.
[indent] - Подожди…
[indent] Пока Бекка бежит обратно к рюкзаку и шарит по его мокрым внутренним карманам, хлюпающим разлившимся пивом, она думает, что может случиться что-то плохое прямо сейчас. Она пытается думать о том, как сильно наорёт на Берта, когда всё будет в порядке…
[indent] ЕСЛИ всё будет в порядке — подсказывает внутри мерзкий голос пессимизма, и Эванс задыхается от приступа паники.
[indent] - СЧИТАЙ, Я НЕ СЛЫШУ! - Эванс кричит в какой-то бессильной ярости, хотя понимает, что это бесполезно, Берт давно сбился, и вряд ли может сейчас на чём-то сосредоточиться, даже на банальном произнесении цифр вслух. Она убьёт его сама, как только его откачают, ударит его так, чтобы выбить всю дурь из тупой головы.
[indent] Она разобьёт ему чёртово лицо…
[indent] Пальцы нащупывают мокрую майку, так и не надетую на тренировку, она должна быть чистой, даже разлившееся пиво не должно её испортить, хотя какая тут вообще может быть речь о стерильности? Эванс зажимает рану кусокм ткани, прижимает чужую руку, заставляя зафиксировать тряпку так сильно, как он может.
[indent] Другой рукой Бекки вытягивает телефон из кармана, и он падает экраном вниз, выскользнув из трясущихся пальцев прямо на ледяной бетон.
[indent] - Чёрт...
[indent] Эванс готова вызвать врачей прямо сейчас. Она не знает, как будет объяснять всё это, как будет описывать путь, чтобы они добрались сюда, на заброшенную стройку, она… не знает, как долго они будут ехать…
[indent] Уокер никогда не обращается к врачам, ведь так на него может выйти его конченный отец.
[indent] Девчонка знает, что совершенно бесполезно будет тащить его домой, мама не поможет, и есть только один человек, которому Бекка могла бы доверить жизнь своего друга, и не только благодаря её способности к исцелению.
[indent] - Сири… такси к четырнадцатой угол пятой…
[indent] - Нахожу самый выгодный маршрут, - хрипит разбитым динамиком женский голос.
[indent] - Берт, Берт… сейчас… нам нужно немного пройтись, хорошо? - Эванс цепляется пальцами за чужую одежду на груди, - пожалуйста, мне нужно, чтобы сосредоточился и встал… я помогу, ты только… помоги мне тоже... немного…
[indent] Берт не слышит или просто не может чем-то помочь — Ребекка не знает. Она тянет его вверх, но без помощи это слишком сложно, и чёртов бомж слишком тяжёлый. Эванс подныривает под чужую руку, пробует ещё раз, и в уголках глаз от злости и напряжения выступают слёзы, когда девчонке удаётся чуть сдвинуть его с места.
[indent] Ей хочется заорать от досады и бессилия, и Бекка не отказывает себе в этом.
[indent] - ДОЛБАННЫЙ ИДИОТ! Хочешь сдохнуть вот так? Я оставлю тебя здесь, если не смогу дотащить, ТЫ ПОНИМАЕШЬ ЭТО? Я УБЬЮ ТЕБЯ! Я УБЬЮ ТЕБЯ САМА, ТЫ ПОНЯЛ? ЧТОБ ТЫ НЕ МУЧИЛСЯ РАЗМОЗЖУ ТВОЮ ТУПУЮ БАШКУ О БЕТОН! ПРИДУРОК! ПРИДУРОК! ПРИДУРОК!
[indent] Ребекка злится, ощущая, как пол под ногами мелко подрагивает. Она в панике, потому что теряет драгоценное время, и Берт ничем не может ей помочь. Эванс удаётся распрямиться, и сделать несколько шагов. Ей хочется закинуть его на плечи мешком, но Бекки для этого слишком слабая.
[indent] - ...помоги мне, помоги мне… - шепчет она сухими губами на автопилоте, чтобы издавать хоть какие-то звуки, и знать, что она существует…
[indent] Они кое-как ковыляют до лестницы, и на преодоление пятнадцати ступенек вниз уходит почти что вечность в том понимании, когда тащишь на себе кого-то, особенно если у этого кого вот-вот начнут вываливаться кишки. Бекка знает, что Берту больно от каждого шага, но она совсем ничего не может сделать, только идти.
[indent] Ребекка отдаёт себе отчёт в том, что не может тащить его к той дыре, которой она всегда пользовалась, чтобы попасть внутрь, они в неё не пролезут… Эванс вышагивает в сторону главных ворот в паре десятков метров, по пути задевает полуразвалившуюся бетонную плиту, касается её ладонью, ощущая, как бетон крошится под пальцами, делая трещину сильнее. Эванс топает ногой, с усилием направляет приличного размера кусок в металлические ворота. Скорости и силы удара не хватает, лишь слышен оглушительный звук «бам», когда камень сталкивается с металлом.
[indent] - Давай же…
[indent] На мобильник нервно трезвонит таксист, уже прибывший на место и готовый назначать дополнительные деньги за простой. Эванс успевает вспотеть, когда с четвёртого раза замок, сбиваемый камнем, всё-таки поддаётся, и ворота распахиваются.
[indent] Ребекка тянет Берта вперёд из последних сил, машина шумит заведённым мотором в метрах двадцати от входа, и Бекка даже не видя лица таксиста, чувствует его шок, когда она шарит по дверце липкими от чужой крови пальцами в поисках дверной ручки.
[indent] Она уверена, что это такси, потому что никакому идиоту не вздумается здесь припарковаться просто так.
Ребекка распахивает дверь, заталкивает Берта на заднее сиденье, почти заботливо пригнув его голову, но, кажется, он всё равно немного приложился лбом о крышу.
[indent] - Площадь Свободы, как можно скорее, я доплачу, - Эванс забирается на заднее сиденье, подбирает ноги, громко хлопает дверцей, - поехали-ПОЕХАЛИ!
[indent] - Почему пацан в таком виде? Сиденья мне запачкаете…
[indent] - Я тебе сказала поехали, этот пацан сейчас прямо здесь откинется, если ты мне продолжишь тупые вопросы задавать… и я обещаю, если он сдохнет, я тебя убью, ты видел, что я сделала с воротами? Я ЧЁРТОВ МУТАНТ, И МОГУ РАЗБИТЬ ТЕБЕ ГОЛОВУ ПРЯМЫМ УДАРОМ, ТАК ЧТО ТЫ ЕДЕШЬ, А Я ПЛАЧУ ТЕБЕ ДВОЙНУЮ ТАКСУ, И НА ЭТОМ МЫ РАСХОДИМСЯ,  - Эванс почти не контролирует себя, она задыхается от своей беспомощности. Она - всего лишь подросток, и если таксист сейчас же не нажмёт на педаль газа, она не сможет сделать ничего, чтобы помочь, всё зависит от зрячего упрямого осла, который может вести машину.
[indent] Она не сможет ничего сделать, даже если изобьёт таксиста...
[indent] Водитель ощущает чужое отчаяние, и решает не спорить со злобной пигалицей. Ребекка проверяет, дышит ли Уокер, касается его плеча, сжимает чужие запястья.
[indent] - Держись, сейчас доедем… тут недалеко… Берт… Берт, слышишь меня?
Бекка стирает грязной ладонью выступившие на глазах слёзы, но сердце продолжает бешено отбивать чечётку от волнения. Они ещё не приехали... Эванс утыкается лицом в чужое плечо, обхватывает худое тело Берта обеими руками и её бьёт крупная дрожь из-за зашкаливающего в крови адреналина. Девчонка уже даже ничего не шепчет, беззвучно вздрагивает плечами, пытаясь подавить подкатывающую к горлу истерику.
[indent]  [indent] всё в порядке всё в порядке всёвпорядке

Отредактировано Becky Evans (2020-10-07 08:19:09)

Подпись автора

i want to ki_ _ you |

(answers may vary)

[indent] Эванс отсчитывает минуты до момента, когда такси затормозит у нужного подъезда, но на самом деле даже не представляет, куда они едут. В нужную ли сторону или уже в полицейский участок из-за её сдавших нервов? Быть слепой так отстойно… ты буквально не можешь ничего, сидя в машине, и даже её сесмочувствительность не спасает, потому что автомобиль, эта металлическая коробка, едет слишком быстро, чтобы реагировать на окружение, и Бекке в какой-то момент приходится просто смириться с тем, что происходит. Эванс всё еще прижимается к Берту, ощущая под ладонью его слабое, обрывочно-тяжёлое сердцебиение, и каждый удар его сердца звучит как последний, и от этого страшно.
[indent] Страшно, что она не успеет.
[indent] Может быть она сделала неправильный выбор, и нужно было всё-таки ехать в больницу? Бекс ощущает какую-то яростную злость на свою нерешительность и глупость… Берт всё ещё живой, и она… она сделает всё, чтобы он выжил.
[indent] А потом разобьёт ему нос.
[indent] Ей хочется думать об этом, а не об угасающем сердцебиении под её мокрыми от крови пальцами, но Берт еле-еле выдавливает из себя дыхание над её ухом, и Эванс проглатывает горячие злые слёзы, стекающие по щекам, и всё никак не может заставить себя перестать реветь, словно тупая школьница.
[indent] Бекс всё время забывает, что она и есть тупая школьница.
[indent] Она никогда бы не заплакала при нём, вот уж точно не в этой жизни, но сейчас Ребекка просто не может сдержаться, ей так плохо, ей так… тяжело одной… если бы Берт был в сознании, он хотя бы мог бы следить за дорогой, упускать свои дурацкие шуточки, но он просто… умирает… умирает в её руках, и она, слышащая ритм чужого сердца, чувствует это.
[indent] Бекка как-то глухо, по-детски скулит, раскачиваясь в такт движению автомобиля, и очень хочется думать о чём-то хорошем, а не о том, что она, возможно, сделала самую большую ошибку в своей жизни, что не направила такси в сторону ближайшей больницы.
[indent] Эванс была у дома Лотти лишь однажды, когда заходила за ней после школы, чтобы они вместе могли добраться до обучающего центра и может быть немного поболтать. Это… совсем недалеко от школы, как и заброшка, как и весь их район, и они едут меньше пятнадцати минут, но по ощущениям целую вечность. Бекка, пытаясь абстрагироваться, думает о том, что ей нравится болтать с Шарлоттой, ей приятно то, как спокойно и рассудительно она обо всём рассуждает, совершенно искренне, но по-взрослому вдумчиво, и… как пахнут её духи тоже… нравится… Бекка пытается представить этот летний тёплый аромат, застревающий в носу каждый раз, когда Льюис рядом, но ощущает только удушающе-знакомый запах свежей крови, приторный, тошнотворно-мерзкий, ещё сильнее сжимает пальцами футболку на чужой груди. Она такая дура, променяла Берта на поход по магазинам… она такая дура, она ведь могла просто не прийти сегодня, если бы посчитала себя слишком вымотавшейся, если бы мама наорала, если бы… количество вариантов, посетивших голову и закончившихся неприятным исходом, заставляет задохнуться...
живи пожалуйста живи
[indent] Ребекке Эванс хочется выплакать всю свою беспомощность, чтобы слепота вытекла из глаз вместе со слезами. Но это не сработает, она проверяла тогда, давно.
[indent] И она снова вытирает щёки грязными руками под последний глухой всхлип, задавленный где-то у горла, пока машина тормозит, и таксист глушит сыто урчащий мотор.
[indent] - Мы у первого подъезда? - Бекка тяжело приподнимается с сиденья, шарит по карманам, собирает всё, что у неё есть смятыми бумажками, хотя знает, что этого мало даже для обычной таксы, уж не считая той обещанной двойной, высыпает это всё на переднее сиденье под разочарованно-мерзкую усмешку шофёра. Ей кажется, что водитель и не надеялся, просто пожалел её в последний момент. Эванс сейчас всё равно, хотя парой часов раньше это задело бы её подростковое самолюбие, сейчас она положила большой и толстый на свою гордость.
[indent] У неё есть проблема поважнее, и эта проблема сейчас заваливается на сиденье на бок, не чувствуя опоры.
Эванс выскакивает из машины, огибает её сзади, придерживаясь ладонями лакированных боков, вытягивает Берта у его дальней двери, снова перекидывает его руку через своё плечо, и он почти не идёт сам, заваливается вбок, и Бекка пыхтит и трясётся от напряжения, пытаясь подпирать его собой.
[indent] Конечно же домофонные кнопки не оборудованы шрифтом Брайля, и Бекка набирает цифры наугад так, как они должны находиться на любой нормальной клавиатуре, и слышит, как кто-то берёт трубку.
[indent] - Лотти, пожалуйста, открой, вопрос жизни и смерти! - Эванс почти кричит это, и дверь поддаётся без вопросов. Она помнит, что Шарлотта живёт на двенадцатом.
[indent] Эванс долго, непростительно долго, до зубного скрежета от злости шарит по стене рукой, пытаясь отыскать кнопку вызова лифта, пока не нащупывает её гораздо ниже, чем ожидалось. Берт уже не подаёт никаких признаков сознания, и удерживать его становится всё тяжелее, поэтому приходится привалить Уокера к стенке. Ребекка запаниковала бы, но она всё ещё слышит, как бьётся его сердце: медленно и глухо, и он всё ещё жив, когда она вталкивает его в распахнувшиеся двери лифта и все тринадцать этажей пути наверх.
[indent] - Что случилось? Боже, Бекка… что… - Лотти встречает на пороге, подбегает к ним, как только лифт останавливается на нужном этаже, - произошло?
[indent] - Это мой друг, и ему… очень нужна помощь, - Эванс замирает в какой-то странной эйфории, ощущая, что она теперь не одна, и уж Льюис точно знает, что нужно делать, она же… целитель и медсестра, в конце-концов, она же… умеет лечить прикосновениями, как тогда, когда она помогла Бекке с переломом.
[indent] На секунду так сильно накрывает волной эйфории от того, что есть кто-то, кто может помочь, что она как будто бы забывает о том, что Берта нужно как минимум довести до квартиры.
[indent] - Давай, я помогу, нужно завести его внутрь. - Уокер, повисший на их плечах, уже не такой тяжёлый, хотя Лотти куда слабее. Они затаскивают его внутрь, доводят на слабых ногах до постели.
[indent] - Аккуратно, аккуратно, Бекс, он же не мешок…
[indent] Эванс знает, она просто уже слишком устала, чтобы переживать за такие мелочи, как то, что Уокер приложится немного головой о спинку кровати.
[indent] Она так устала...
[indent] - Я могу чем-то ещё помочь?
[indent] - Нет, солнце, дальше я сама, ты и без того большая молодец… - Шарлотта отвлекается на секунду, чтобы погладить Эванс по спутанным волосам, - ты умница, что вы смогли добраться до меня… ты плачешь?
[indent] - Нет, - Эванс поджимает нервно дрожащие губы, отворачивается, - он… ты его спасёшь?
[indent] - Я сделаю всё что в моих силах, Бекки, а ты пока сходи умойся… ванна прямо по коридору.
[indent] Это просто отговорка, чтобы Ребекка не мешалась под ногами, усердно предлагая помощь там, где она бессильна.
[indent] Пока Лотти возится с чужой одеждой, присаживаясь рядом с постелью, быстро, но без суеты подходит к шкафчику, видимо доставая оттуда полотенца, возвращается обратно, Эванс на каком-то автопилоте выходит из комнаты, и остаётся за дверью спальни одна. Бекка ощущает, как у неё дрожат коленки, пока она медленно ковыляет по коридору, пока открывает дверь, наощупь находит смеситель. Вода под пальцами ледяная, и Бекс не знает, что ей нужно отмыть, просто держит ладони под струёй, затем с каким-то тупым остервенением размазывает мокрыми руками грязь и чужую кровь по лицу. Вся её одежда такая же липкая, пропитанная кровью её друга, и Эванс ощущает, что её трясёт от страха.
[indent] Что если Льюис не поможет, и уже слишком поздно? что если... что если…
[indent] Эванс сползает по кафельной плитке спиной, потому что ноги её держать уже отказываются, утыкается лбом в собственные коленки. Даже сквозь стенку она ощущает возню, и не понимает насколько всё плохо, и чувствует себя из-за этого ещё хуже, замирает в этом своём коконе, закрывает голову руками, некрасиво кривит рот и ждёт какого-то чуда.
[indent] Чудо входит с тактичным стуком, хотя Эванс даже не запирала дверь, присаживается напротив.
[indent] - Ну всё-всё, - чужие тонкие руки охватывают её плечи, и Бекс утыкается в сгиб шеи Лотти лбом, уже не плачет, только цепляется за мягкую ткань костюмчика на чужих плечах, вдыхает чужое спокойствие, - всё в порядке, у меня получилось… с ним всё в порядке.
[indent] Эванс кажется, будто у неё с плеч свалилась целая гора, она с каким-то тяжёлым стоном выдыхает, расслабляется всем телом, и сжатая нервами грудина перестаёт дрожать и колоть в боку на выдохе.
[indent] Шарлотта гладит Бекку по голове, как это делают взрослые со своими непутёвыми детьми — спокойно и размеренно, но можно различить, как она тяжело дышит, вымотанная процессом исцеления.
[indent] - А… а с тобой?
[indent] - Ну… мне нужно будет чуть больше поесть сегодня на ночь, забыв про диету, - голос у Льюис тёплый, смешливый, и она мягко переходит на хитрый шёпот, - у меня как раз для таких случаев есть вишнёвый пирог, составишь мне компанию?
[indent] - Да…
[indent] Бекка раскачивается на табуретке, поставив одну ногу на сиденье, пока Шарлотта щёлкает кнопкой электрического чайника, пока раскладывает пирог по тарелкам, немного заторможенная из-за использования своей способности. Конечно,  [indent] Лотти никогда не признается, что ей очень тяжело, но Эванс различает это в тяжёлой поступи, в том, как Льюис  наваливается на кухонную столешницу.
[indent] - Помочь тебе?
[indent] - Нет-нет, сиди, ты же ничего здесь не знаешь…
[indent] Они несколько минут молчат, пока в воздухе повисает запах жасминового чая, разлитого по большим кружкам. Ребекка неловко трёт переносицу.
[indent] - Его зовут Берт… этого бомжа ушастого… Берт Уокер… возможно он это имя выдумал...
[indent] - Я знаю как его зовут, солнце, мы с ним как-то уже виделись в больнице.
[indent] Эванс слышит, как Лотти вздрагивает плечами, улыбается. Бекке хочется сказать что-то ещё, но вместо этого она стучит ложечкой о чашку, скребёт металлом по керамике, размешивая три кубика сахара. Конечно же пересекались, они ведь все живут в одном районе, и более-менее приличная больница здесь одна, где Шарлотта и работает основную часть времени.
[indent] - Он - твой парень?
[indent] - Ч-что? - Ребекка чуть не падает с раскачанной табуретки от этого странного предположения, резко опускает обе ноги на пол. Встречаться… с Бертом? С ЭТИМ БОМЖАРОЙ БЕРТОМ? - НЕТ!
[indent] Она говорит это слишком громко и слишком резко, будто боится, что, если недостаточно сильно возмутиться этому предположению, то Льюис действительно подумает, что они вместе... Эванс никогда не воспринимала Берта как… как кого-то, с кем можно встречаться. Они просто… пьют пиво вместе, и иногда ей становится его жалко настолько, что Бекс пускает его мыться в мамину ванную, чтобы он вонял земляничным гелем для душа, а не серой пылью заброшенного недостроя. Да он даже не целовался ни с кем никогда, этот идиот, Бекка готова поставить на это все свои деньги со школьных обедов. Берт Уокер не умеет целоваться и общаться с девочками, наверное именно поэтому ему так спокойно с Бекс, которая будто бы и друг и подруга одновременно. И ей комфортно с ним быть друзьями, пусть она и постоянно орёт о том, какой же он дурак.
[indent] - Пффф... нет, он просто бомж с улицы, и я ему помогаю.
[indent] Вообще-то это ОН тебе помогает. С кем ты сидишь каждый раз, когда мать начинает буянить, когда у тебя проблемы в школе или с тренировками, кто тебя выслушивал всё это время, пока не появилась Лотти, которой ты вдруг так удачно заткнула потребность высказываться, отодвинув Уокера на задний план?
[indent] Бекка ощущает странное чувство вины, хоть и не должна, это же она его сейчас на себе тащила, это он ей должен теперь по гроб жизни.
[indent] А перед этим она просто забыла о том, что обещала с ним встретиться, и…
[indent] - Как этот твой? Ты всё ещё с ним? - Эванс кривится, когда произносит презрительное «этот», и заранее ненавидит парня Лотти, хоть и не знает его, но ей хватает того факта, что он однажды поднял на Шарлотту руку. На Лотти, её Лотти, светлого ангела, что помогает всем, и это просто… чудовищно. Но Льюис так не думает, и Бекка чувствует напряжение в чужом голосе, когда подруга пытается улыбнуться.
[indent] - Всё сложно, Бекки…
[indent] Эванс так не считает. Что сложного в том, чтобы сказать мудаку, что он — мудак? Что сложного в том, чтобы послать куда подальше человека, который посмел тебя ударить? Что сложного, это какие-то взрослые приколы, которых она не понимает?
[indent] Ребекка тяжело пыхтит в свою чашку, и в кухне, кроме этих звуков, снова повисает тишина. Лотти не нужно ничего слышать, она и без того прекрасно знает, что Бекки думает по этому поводу, но это чужая жизнь, и Эванс уныло молчит.
[indent] Пирог оказывается вкусным, хоть и мелко осыпается на коленки песочным тестом.

[indent] В какой-то момент Ребекка даже не слышит, не чувствует, а вдруг  з н а е т, что Берт в соседней комнате очнулся, ощущает это каким-то шестым чувством, вскакивает со стула, на ходу придумывая, как сильно наорёт на него прямо сейчас, даже не дав ему очухаться.
[indent] Она врывается в комнату первая, и замирает на пороге в нерешительности, и за ней спокойным шагом входит Лотти, и они с Бертом заводят разговор, а Эванс ощущает себя «не так»… она чувствует себя третьей лишней. Бекс ловит себя на запоздалой мысли, что всё-таки рада, что Берт уже может нормально разговаривать, но от каждого произнесённого им слова ей вдруг всё сильнее хочется, чтобы он заткнулся. Не потому что Уокер пытается глупо неумело флиртовать так стыдно, что на его месте она давно провалилась бы, нет… а потому что она вдруг ощущает себя ненужной в этой перебрасывающейся фразочками компании.
[indent] Хорошо, что она не подбежала к нему, чтобы проверить его самочувствие… хорошо что она всё ещё стоит в стороне, как будто ей всё равно, как бы глупо выглядело, если бы она бросилась к этому дебилу-Уокеру... Эванс так хочется уйти из комнаты прямо сейчас, потому что она ощущает предательски быстрый стук чужого сердца, и отлично знает, почему Берт так нервничает.
[indent] И почему не обратил никакого внимания на неё, на Ребекку…
[indent] Эванс нервно сжимает губы, наваливаясь спиной на закрытую дверцу шкафа, но всё ещё слышит чужие слова, и они отдаются в ней какой-то горькой, тупой ревностью, совершенно неправильной, но никуда из-за этого осознания не девающейся. И она не должна это чувствовать, ведь когда твои друзья знакомятся друг с другом — это всегда праздник, верно? Она что, плохой человек?
[indent] Бекки ощущает пустоту внутри, где-то на уровне груди. Она чувствует себя лишней в этом разговоре, и в этой чёртовой жизни, пока Берт продолжает говорить ТОЛЬКО с Шарлоттой, и та отвечает ТОЛЬКО ему.
Эванс стоит, хотя очень хочется провалиться сквозь пол, прямо через десяток этажей под ногами до земли и расшибиться.
[indent] - Хочешь гранатовый сок? - Лотти мягко касается её плеча на выходе из комнаты.
[indent] - Нет…
[indent] Ребекке кажется, что она ненавидит гранатовый сок в эту злосчастную секунду.
[indent] Они с Бертом остаются одни, но Эванс не намерена разговаривать с ним, ей хочется выйти вслед за Льюис, но она упрямо стоит. И молчит. Интересно, он вообще заметил её присутствие в комнате?
[indent] Его слова благодарности такие… непонятные…
[indent] ей кажется, что они отдают безразличием.
[indent] Эванс хочется вскрикнуть, завизжать как какой-то истеричной малолетке, обвиняя Берта  в том, что он чуть не заставил её поехать крышей от переживаний, что она тащила его так долго, так тяжело, и ему просто… всё равно? Но она молчит, проглатывая обиду, запихивая её поглубже в свою глотку.
[indent] - Твоя подруга меня вылечит, можешь смело разбить мне лицо.
[indent] - Тогда я, пожалуй, подожду, когда её не будет рядом, - выплёвывает Бекка, и голос у неё безразлично-ледяной.
[indent] Вся эта истерика в такси, в чужой ванной, все эти выплаканные слёзы кажутся чужими. Зачем она плакала? Переживала за него? За Уокера? А он… он переживал бы за неё? Он хотя бы на секунду о ней задумался?
[indent] Ребекка не подходит, скрещивает руки на груди, опускает голову. Берт благодарит её, но теперь эти слова благодарности звучат как будто он оправдывается, совершенно точно абсолютно забыв о ней.
[indent] - Рада за то, что ты выкарабкался, - давит из себя Бекс, вот только голос совсем не радостный. Она засовывает руки в карманы висящего холодной тряпкой на плечах бомбера, сжимает и разжимает кулаки, и единственное, что приходит в её голову — это сбежать. Она же убедилась, что всё в порядке, а отсюда до дома пара километров по прямой. Хочется убежать прямо сейчас, сославшись на то, что кошка рожает, на то, что мама просила не задерживаться допоздна, как будто ей не плевать на причитания матери…
[indent] И Эванс опускает голову ещё ниже, пока Льюис возвращается, подавая Берту стакан воды, и сосредоточенное лицо Бекки вызывает у медсестры здоровое недоумение.
[indent] - Бекс, всё хорошо?
[indent] - Да, супер, - Эванс ощущает себя не в своей тарелке, - мне выйти, пока вы тут милуетесь?
[indent] Лотти вообще не виновата, но Ребекка не может сдержаться. Она знает, что в ней говорит тупая злая ревность, но она ничего, абсолютно ничего не может с собой поделать, и слова вырываются сами.
[indent] - Бекки… - удивлённый голос Шарлотты становится чуть строже, - что-то не так?
[indent] - Всё в порядке, - Эванс стыдно за себя, стыдно за то, что она ощущает, за то, что ей хочется сбежать, ещё за то, что выдаёт себя с потрохами.
[indent] Ей хочется захлопнуть рот, сжать челюсти и больше не произносить ни слова, но вместо этого она выдавливает из себя всё, что получается, ведь всем же нужно знать, что ей всё равно.
[indent] - Раз вы закончили, то мне пора, мама будет волноваться.
[indent] Не будет, мама уже привыкла, и давно не бросается по окнам в ожидании дочери. Скорее всего Бекс найдёт её мирно спящей после смены, но это случится позже.
[indent] Лотти догоняет её у двери, пока Эванс в каком-то отчаянии садится на корточки, наощупь ищет свои кроссовки среди другой обуви, красиво сложенной Шарлоттой на маленькую подставочку. Льюис гладит её по плечу.
[indent] - Если мама будет волноваться, то я вызову тебе такси, хорошо?
[indent] Эванс так стыдно, что она обманывает Шарлотту, а ещё больше стыдно, что она всё ещё злится совершенно непонятно на кого.
[indent] Ах, нет, как и всегда — на саму себя, разве нет?
[indent] - Но если… если мама ещё подождёт, то ты останься, пожалуйста, Берт же всё-таки твой друг, и… будет лучше, если ты побудешь тут, ладно? А потом я вызову машину.
[indent] Ребекка, уже запихнувшая ногу в кроссовок, застывает, поддаваясь чужой просьбе, уныло кивает, развязывает шнурки снова. Эванс возвращается к кровати, где лежит Уокер, садится на край, поджимая ноги.
[indent] Шарлотта подбирает грязные полотенца, уходит в ванную, и Эванс, не выдерживая тишины, потухшим голосом спрашивает, хотя обещала, что не будет больше разговаривать с Бертом.
[indent] - Как себя чувствуешь? Лотти заправила тебе кишки обратно? Как ощущения? - она говорит апатично, растягивая слова, словно совершенно не заинтересована в этом общении, - впе-чат-ля-ет… она сказала, что в больнице ты бы не протянул, и хорошо, что мы приехали к ней… в какой-то момент мне показалось, что я что-то делаю не так… ты… ты ей теперь обязан жизнью, ты в курсе?
[indent] И самой Бекке тоже, но ей не нужна его жизнь, ей и правда достаточно того, что Берт ещё немного просуществует.

Отредактировано Becky Evans (2020-10-17 09:59:14)

Подпись автора

i want to ki_ _ you |

(answers may vary)

[indent] Бекке кажется, что она выпросила эту благодарность, выклянчила её, словно рождественский подарок у Санты. Добилась глупым поведением, непрошенными слезами, упавшим голосом, своим выражением лица, которое она даже не может контролировать, потому что не знает, как выглядят её сведённые к переносице брови, насупленное лицо в целом. Наверняка, просто уродливо…
[indent] Эванс просто хочет, чтоб Берт заткнулся со своими нелепыми глупыми, не имеющими никакого смысла уже благодарностями. Ей ничего не нужно от него. Она кривится с его этого «никогда не забуду», словно слушает по телику фальшифую подростковую мелодраму.
[indent] Ребекке стыдно, что она ощущает это раздражение. Уокер, по сути ведь ни в чём не виноват, точно так же как и Лотти, Эванс просто не может это контролировать, и в её голове это как будто превращается в какое-то предательство, хотя на деле мальчику нравится девочка. Ничего больше. Они же оба её друзья, так почему ей так неуютно?
[indent] Потому что она никогда не станет как Шарлотта? Такой же милой и нежной, светлой, радостной, дарящей тепло. Бекка никогда не будет красить глаза и надевать каблуки, не влезет в облегающую юбку… и духи Лотти ей не подойдут, даже если она обольётся этим флаконом с ног до головы, этого эффекта не будет, не будет ассоциации с теплом и бабочками, будет лишь коротышка Эванс, набрызгавшаяся чужим запахом, который ей совершенно абсолютно точно не подходит. Всем нравятся хорошие девочки, а вот Бекка... не нравится никому. Ни у кого сердце не будет биться чаще, когда она войдёт в комнату, ведь для всех окружающих она просто «бро». А таких братюней, как известно, всерьёз не воспринимают.
[indent] Вот почему Эванс так плохо, и она постоянно старается подавить, заглушить это в себе, но сейчас самоконтроль после перенесённого стресса работает слабо, и дурацкие мысли лезут в голову по одной, образуя странную цепочку.
Ребекка вздрагивает от неожиданности, ощутив чужую прохладную ладонь на своём плече, но не знает, что сказать Берту в ответ. Она уже и так всё испортила, а на языке вертится что-то злое и спорное, лучше уж она промолчит, так хоть сойдёт за более-менее адекватную.
[indent] Хотя… после попытки позорного побега? Точно нет.
[indent] - Мама точно не будет ругаться? 
[indent] - А? - Эванс не совсем понимает, о чём Берт спрашивает- из-за чего?
[indent] Кровь… всё ещё чуть влажная футболка липнет к груди и животу мерзко и прохладно. Она почти забыла, что кровь имеет свой цвет, и сейчас она, скорее всего, выглядит не лучшим образом, измазанная своими попытками помочь. Бекка трогает ткань пальцами, пожимает плечами, всё ещё выбирая тактику деланного безразличия.
[indent] - Будет конечно, ты же знаешь, она из-за всего орёт. По двадцать раз на день выслушиваю, а тряпки… так хоть за дело… скажу что… не знаю, ещё не придумала...
[indent] Уокер, наверное, о её маме знает куда больше, чем о собственной, собрав информации за всё время их знакомства с избытком. Эванс приходит к нему каждый раз, когда они с уставшей матерью громко повздорят так, что дома находиться тошно, и точно так же громко возмущается, пока Берт просто слушает. Он не даёт глупых советов, он молча сидит рядом, и ей хватает этого, потому что слушать тупые советы от людей, которые ничего не знают, Бекке не хочется.
[indent] Мать при виде испорченных шмоток с ума сойдёт. Это уже не отстираешь, просто выкинуть и забыть, но вещи почти новые. Были. Ключевое слово тут явно «были».
[indent] - Зарплату ей задерживают почти неделю, вот она и бесится, - Эванс поджимает губы, отмахивается от долгих объяснений.
[indent] Лотти приносит Берту одежду, Бекка молча ощущает, что всё идёт как-то не так, как должно. Уокер ещё очень слабый, и сердце его медленно перекачивает в организме остатки крови, что не успела вылиться по дороге. Да, Шарлотта буквально вытащила его с того света, но кровь она восстановить не сможет, просто убрала дырку из его тела, сшила ткань кожи и внутренних органов . Ему бы в больницу на переливание, или хотя бы остаться где-то в тепле на ночь, а не тащиться в заброшку, где холодно и мерзко, ещё иногда бегают огромные крысы.
[indent] Но пользоваться добротой Льюис бесконечно они не могут, ведь Шарлотте нужен отдых и её кровать тоже нужна, а ещё…
[indent] Эванс дёргает головой, ощущая вибрацию разъезжающихся дверей лифта. Кто-то тяжёлым шагом выходит из него, топчется у входной двери, гремит ключами.
[indent] Ребекка уже догадывается, кто именно будет на пороге, когда створка откроется, спускает ноги на пол, и ладони сами сжимаются в кулаки.
[indent] Парень Лотти Льюис — самое мерзкое создание, о котором Эванс когда-либо слышала. Он не пьёт, не курит, и вообще-то спортсмен, но для Ребекки он более отвратительный, чем последний сторчавшийся наркоман, хватающий её в подземном переходе за полу куртки. Никто не имеет права бить её друзей, особенно Лотти, этому нет оправданий, и от одного только этого факта у неё чешутся кулаки.
[indent] Эванс никогда не встречалась с ним, но, судя по шагам, этот утырок довольно массивный. Ребекка ощущает, что сейчас будет что-то нехорошее, по каким-то истерично-громким вскрикам в коридоре за прикрытой дверью, которую Шарлотта наспех закрыла за собой, когда выходила. Берт ощущает это тоже, поэтому с трудом садится на кровати.
[indent] - Кажется, нам пора
[indent] - Уверен? - Эванс, знающей чуть больше, чем Уокер, несмотря на зарождающуюся бурю над их головой, бросать Лотти не хочется, - я думаю, нам как раз нужно остаться.
[indent] Последнюю фразу она выплёвывает сквозь сцепленные зубы.
[indent] Дверь распахивается со скрипом в петлях, ударяется о стену, разнося неприятный стукающий звук по квартире. Бекка вскакивает с места почти сразу, готовая броситься с места в карьер, но до неё нет дела, и внимание здоровяка привлекает полуживой Берт, которому Лотти видимо пожертвовала одну из футболок мудака, и последнему данный факт не очень сильно нравится. Он что, совсем тупой?
[indent] Ребекка тяжело как-то судорожно выдыхает.
[indent] - Будет возможность, вали домой, Эванс. Не хочу, чтобы ты пострадала.
[indent] Что-то больно укалывает её в грудь. Берт — глупый, неужели он всерьёз думает, что она боится? Эванс уже давно не переживает когда вваливается в драку с кем-то, кто крупнее её, не потому что возомнила себя супергероем со своими способностями, а потому что получать по лицу не страшно, когда ты не видишь летящего кулака. В Бекке храбрость пропорциональна глупости, и она не отступит, даже несмотря на то, что Уокеру не всё равно. Она не принцессочка, и она сама защитит его от чего угодно, и уж тем более от какого-то взбешённого урода.
[indent] - Да, он - пациент, ты что, тупой? - Эванс срывается в наезд одномоментно, ей надо несколько секунд, чтобы перейти к грубости. Берту не хватает яиц, чтобы сказать придурку, что он — придурок? Ребекка скажет, она же не мягкотелая мямля… она может, ей наплевать, мама как-то забыла привить Бекке желание казаться всем хорошей, и Эванс уж точно не боится сказать то, что она думает.
[indent] - Кровь видишь? - она дёргает себя за футболку, - ты думаешь мы тут БДСМ-порно снимаем?
[indent] - Ты уже своих калечных и домой таскаешь, Шарлотта? - чужой голос отдаёт раздражением, и у Лотти, к которой эти слова обращены, сердце бьётся о рёбра испуганной птицей, - какой-то бледный доходяга и слепая школьница, тебе мало цирка уродов на сменах? Ну давай им всю нашу одежду отдадим и квартиру тоже, пусть живут, раз уж ты такая добрая, Лотти, а? На выходных по праздникам, круглосуточно ты с ними, и теперь ещё домой приводишь? А может это просто твой хахаль, и подружка вас прикрывает? Ты из-за этого мои игры пропускаешь, да? МЫ ОБ ЭТОМ РАЗГОВАРИВАЛИ, ТЫ НЕ ЗАБЫЛА?
[indent] Эванс ощущает, как Шарлотта замирает в страхе, тяжело дышит, словно кролик перед удавом. Они же не разговаривали об этом, он просто… ударил её тогда, в тот вечер, Лотти рассказала об этом однажды, но Бекка не пропустила мимо ушей. Льюис вряд ли одобрила бы её действия, но Ребекке плевать, и, в целом, хватает нескольких мгновений на два шага вперёд и точного удара в челюсть. Никаких слов, никаких криков, привлёкших бы внимание заранее, всё чётко и совершенно профессионально. Она даже немного гордится собой, что правильно рассчитала и ударила точно по подбородку, и костяшки тут же ноют тупой болью, отзываясь в ответ.
[indent] За звуком удара Эванс слышит вскрик Лотти, какой-то испуганный, приглушённый сквозь ладони, прикрывающие рот.
[indent] - Бекс...
[indent] - Урод! Жалкое животное! - Эванс плюёт вперёд, пытаясь попасть в парня Льюис, всё ещё охреневающего от того, что его ударила инвалидка, - думал тебе сдачи дать не могут? Самый сильный тут?
[indent] Ребекка, ощущая приток адреналина, заносит руку ещё раз, но не успевает, Берт хватает её сзади, обездвиживая. Он, почти обессиленный, давит кольцом рук на предплечья, чтобы она не могла их поднять, сцепляет кисти на животе, прижимая её к себе, тащит в сторону.
[indent] - Это тебе за Лотти, мудак! - Эванс взвизгивает, рвётся телом в сторону обидчика, машет ногой уже наугад, но конечно же не достаёт до чужого тела. У Уокера и Льюис есть секунд тридцать, чтобы разрулить всё без дополнительных жертв, пока парень Шарлотты всё ещё в шоке, и пока Берт может удерживать рвущуюся в его руках Ребекку.
[indent] Эванс яростно цедит сквозь сцепленные зубы какие-то ругательства, а Лотти быстро отдаёт им обувь, ковыряет замок на двери.
[indent] - Простите, что так вышло, это… недоразумение… - лепечет она быстро в коридоре, и чужое сердце быстрым стуком выдаёт страх, - простите...
[indent] Бекке так больно, что Шарлотте приходится извиняться непонятно за что. Эванс перестаёт дёргаться, запоздало понимает, что сделала глупость, потому что этот урод теперь точно отыграется на Льюис, что он с ней сделает? Что ему вздумается?
[indent] - Прогони его! Сейчас же! ОН ЖЕ МУДАК!
[indent] - Прости... Бекки, всё сложно… я буду рада пообщаться в другой раз… не сегодня…
[indent] Эванс кажется, что она никогда не поймёт, что сложного в том, чтобы выгнать эту тварь из дома. Чужой голос застревает в голове эхом, пока они с Бертом едут в лифте, и Эванс приседает, чтобы заправить выбившиеся шнурки в кроссовок. У неё дрожат пальцы, когда она, придерживаясь стенки лифта, выпрямляется на ноги.
[indent] - Он её бьёт… - Бекс говорит как-то отрывисто, но не оправдывается, - один раз точно побил, и я… ты считаешь меня неадекватной из-за того, что я ударила его? Он… он бы и тебя побил, он просто больной пидорас, почувствовавший себя самым сильным, вот он кто!
[indent] Бекка не даст своих друзей в обиду, пусть у неё и смешанные чувства по поводу собственных ощущений.

[indent] Ночью на улице холодно, и Берту в его футболке на голое тело, наверняка ещё хуже. Эванс роется по карманам, но не находит в них ни цента, зябко ведёт плечами, жалобно морщится.
[indent] - Тут несколько кварталов до школы, и потом по проспекту до твоей заброшки, это я… я тебя провожу… всё равно там мой рюкзак, и мама спит, без ключей я не попаду.
[indent] Они всё ещё стоят у подъезда, и никуда не идут.
[indent] - Он с ней что-то может сделать за то, что я его ударила, да? Может… может быть вернёмся? Берт? - Эванс не знает, как лучше, но Лотти сказала им уходить, она вряд ли откроет дверь. Не то чтобы дверь как-то может помешать Бекке, но двери стоят денег.
[indent] А парень Шарлотты может вызвать полицию, если уже этого не сделал, чтобы снять побои.
[indent] Ребекку колотит крупной дрожью так сильно, что зуб на зуб не попадает, скорее от стресса, чем от холода, хотя влажная одежда на ветру лучше не делает. Ей хочется, чтобы Уокер сказал, что всё будет хорошо, но он… он даже соврать нормально не сможет…
[indent] Берт Уокер не умеет врать.

Подпись автора

i want to ki_ _ you |

(answers may vary)

[indent] У Эванс нет проблем с «подержимся за ручки», у неё вообще никогда как-то не было таких ситуаций, чтобы... чёрт… Она же ненавидит, когда кто-то прикасается к ней без её разрешения, ведь когда ты не видишь, то всё действительно кажется враждебным, будь это тычок в бок или сильный хлопок по плечу, даже если одобрительный. Все знают, что Бекка может вывернуть предплечье до хруста, если сунешься без разрешения, поэтому никто и не лезет, Ребекка всем твердит вслух и громко, что обнимашки — это для сопливых, но про себя мысленно добавляет, что вообще-то маме можно… а ещё… ещё, наверное, теперь и Лотти.
[indent] А Берту? Берту же тоже можно?
[indent] Бекки вечно угрожает, что ударит его, если он будет приставать, и говорит это в шутку конечно, потому что прекрасно знает, что приставать Берт если и будет, то уж точно не к ней.
[indent] Она ощущает себя выдохшимся маркером, на который забыли надеть колпачок, и он тут же потускнел и больше не может выполнять хоть какую-то функцию, просто собрать её и выкинуть в мусорное ведро. Бекс хотела бы ткнуться сейчас лицом в чужую грудь и почувствовать тепло, которого ей так не хватает, но вместо этого судорожно цепляется пальцами в холодную из-за плохой циркуляции крови ладонь, чтобы Уокер даже не думал отпускать её руку.
[indent] В любой другой день она бы точно оттолкнула его и закричала что-то о том, чтоб не лез, придурок, и она сама в состоянии о себе позаботиться. Даже полчаса назад, когда она была на него зла, Бекки сделала бы то же самое, но сейчас ей вдруг становится легче просто из-за того, что она не одна, и она боится сказать что-то, ощущает себя ужасно из-за того, что им нужно идти, но Берт прав, они ничего не могут сделать. При любом их шаге обратно станет только хуже.
[indent] У Эванс нет проблем с «подержимся за ручки», потому что нет ситуаций — нет проблем. Ей всегда казалось, что это точно не то, что её заботит, у неё есть дела и поважнее этих ваших межличностных отношений… и свиданий… и парней…
[indent] Но сейчас, когда её рука тонет в ладони Берта, немного согреваясь, Бекке вдруг становится ужасно тоскливо на душе, и она не может найти причину, почему же именно. Ей просто не хочется отпускать руку Уокера, возможно, никогда, пусть он её держит сейчас даже просто из жалости, чтобы она не споткнулась и не свалилась на асфальт, потому что поднимать её будет очень тяжело. Эванс думает об этом и как-то слишком поспешно переплетает свои пальцы с чужими в замок.
[indent] Берт всё говорит и говорит, пытаясь исправить ситуацию этого странного недопонимания хоть как-то, и он действительно… он правда совершенно искренне о ней заботится, и не потому что он старше, может увидеть обстановку вокруг или хочет всем подряд угодить, а просто потому что ему не всё равно.
[indent] - Думаешь… - Эванс вдруг растягивает губы в подобии жалкой улыбки, - когда мама увидит меня в чужих мужских вещах под утро, мне влетит меньше?
[indent] На самом деле, у Бекки половина гардероба — унисекс толстовки с распродаж, удобные и широкие, а мама, скорее всего, даже не проснётся из-за скрипнувшей двери, ей ведь с утра на работу. Бекке тоже в школу, но она с вероятность в 99.9% прогуляет, у неё просто нет сил шагать ещё и на занятия. Средний балл, конечно же, снова испортится, но Эванс не может нашарить в себе хотя бы мизерного желания сидеть за партой примерно восемь часов. Она еле идёт, на каком-то внутреннем автопилоте перебирает замёрзшими ногами. После вчерашнего дня, что никак не хочет заканчиваться, школы, тренировки, моральной и физической встряски, этой ситуации, ей просто хочется упасть куда-то в тепло, забиться и лежать свернувшись калачиком и закрыв голову руками, ничего не слышать и не ощущать.
[indent] Но до теплого места им ещё нужно добраться, чтобы скрыться от этого ночного ветра.
[indent] Бекка молчит, и ей больше не хочется злиться, и думать ни о чём тоже не хочется. Уокер вдруг снова поспешно извиняется, и ей становится как-то не по себе. Ни Лотти, ни Берт не виноваты в том, что происходит в её голове. Бекке нужно перестать быть эмоциональным ребёнком, давящим в себе какие-то чувства до тех пор, пока они комом не свалятся кому-то на голову.
[indent] - Да перестань ты! В чём ты виноват? В том, что чуть не сдох? Даже не начинай больше!
[indent] Звучит угрожающе, но, на самом деле, Эванс просто не хочет, чтобы Уокер чувствовал себя плохо из-за неё.
[indent] - Я… - Бекс судорожно выдыхает сквозь дрожащие губы, - когда мы ехали в этом такси, я думала только о том, что отдам любые деньги, и всё, что у меня есть, чтобы тебя спасли… кому угодно…
[indent] Ребекка снова возвращается мыслями в тот момент, и опять ощущает, как у неё внутри всё переворачивается от стресса. Она не знает, зачем рассказывает это Берту, просто ей вдруг хочется, чтобы он знал, что ей не всё равно тоже, несмотря на сказанное, на холод в голосе при разговоре, что так долго не хотел уходить.
[indent] - я..я… я даже угрожала таксисту, - Эванс тяжело выдыхает с совершенно невесёлой усмешкой, - это, наверное, очень глупо выглядело, но я… я правда не знала, что мне делать больше, кроме как пригрозить ему, я… слышала, как ты умираешь, как… слабеет твоё сердце… знаешь, оно билось так медленно, что между его ударами мне становилось страшно, что это конец. И это было... просто ужасно. Это моё самое хреновое воспоминание теперь, оно даже хуже того, когда я проснулась в больнице, и… ты знаешь…
[indent] О, Берт знает об этом тоже, этого никто не знает, кроме него, Эванс редко делится чем-то настолько важным и болезненным. Когда-то Бекке казалось, что ничего страшнее дня осознания своей безвозвратной слепоты она уже не переживёт.
[indent] И вот они здесь.
[indent] Уокер предлагает ей остаться на ночь и Ребекка молчит. Она никогда не думала, что могла бы остаться у Берта, у него же там один матрас, и тот на полу, и… это как-то странно… Берт понимает это тоже, поэтому поспешно сам же отказывается от этой своей идеи, но что-то внутри неприятно и обиженно колет, когда он приводит вполне весомые аргументы против.
[indent] Она бы, наверное, хотела остаться, просто…
[indent] - ...это не лучшее место, чтобы там в принципе оставаться. Точно не тебе.
[indent] А кого бы он у себя оставил?
[indent] Тебе же сказали "точно не тебя".
[indent] - Дааа, - Бекс тянет на выдохе, - в душ бы не помешало.
[indent] И они оба как-то неловко затыкаются на несколько секунд.
[indent] - Ты можешь зайти завтра, мама в дневную, воды горячей мне на тебя не жалко. И геля для душа тоже, только весь не выливай…
[indent] Эванс уже минут десять не следит за тем, куда они ковыляют, просто доверившись Берту. Она зря сказала, что тут недалеко. Это было бы правдой, находись они в нормальном состоянии, а не еле живые. Бекке кажется, что она сейчас просто упадёт от какой-то полной разбитости, поселившейся в теле.
[indent] Ей хочется в эту же секунду набрать Шарлотту, чтобы знать, что всё в порядке, но по телефону Лотти может говорить что угодно, Бекс всё равно не поймёт, насколько всё плохо. Хотя о чём они говорят? Всё просто ужасно. Они оставили Льюис с этим козлом один на один, а она, Ребекка, ещё и подлила масла в огонь.
[indent] Лотти говорит, что её парень её любит, но Бекка не верит в такую любовь. Когда ты любишь кого-то, то хочешь защищать его, и никогда не сделаешь ему больно. Всё остальное — это не любовь.
[indent] Это, конечно, смешные размышления для Эванс, у которой никогда не было никаких отношений кроме дружеских. Что она знает?
[indent] Ничего.
[indent] - Она же… тебе… нравится? - Бекка выдавливает эту фразу из себя и сжимается, но она уже произнесла это вслух, и нужно договаривать, - Лотти? Она… она такая светлая, действительно хорошая, и ты тоже. У тебя сердце билось чаще, когда она… разговаривала с тобой.
[indent] Ребекка не чувствует этой тупой ревности больше, но всё равно каждое слово как ножом по сердцу.
[indent] - Ты бы… никогда не сделал бы ей больно. Я знаю...
[indent] Бекки умница, но только не знает, что она должна чувствовать, но когда она говорит это, внутри что-то умирает по крупицам.
[indent] - А этот мудак её не достоин, в следующий раз я вырву ему кадык.
[indent] Следующего раза, скорее всего, не будет, Льюис вряд ли пригласит их к себе снова на чашечку чая после того, как они довели её парня. И избили. Избила. Она его ударила.
[indent] Бекке хочется больше уже совсем ничего не ощущать, и нужно просто перебирать ногами, пока они всё ещё бредут вдоль дороги с редкими машинами. Говорить тоже больше не хочется, как будто весь запас слов на этот час был потрачен.
[indent] Она сказала что думает, немного утаив правду. Правда в том, что Бекка не знает, что чувствовать.

[indent] В заброшке сквозит из пустых оконных проёмов. Ребекка ослабляет хватку пальцев на чужой ладони, подбирает свой рюкзак, брошенный на входе, весь липкий, звенящий осколками стекла от разбитых бутылок, в боковом кармане нашаривает полупустую пачку влажных салфеток. Ей кажется, что она вошла сюда в последний раз как будто целую жизнь назад, чтобы спасти Берта.
[indent] Уокер всё ещё предлагает во что-то переодеться, у него выбор невелик, но хотя бы не в грязном.
[indent] - Спасибо, - одежда мягкая и холодная. Руки у Берта такие же.
[indent] Эванс отворачивается стаскивает с плеч испорченный бомбер, тянет вверх футболку, бросает её на бетонный пол, зябко дёргает плечами, оставаясь в своём дурацком спортивном бюстгальтере. Влажные салфетки пропахли разлитым пивом поверх мерзкой отдушки алоэ. Она пытается вслепую отчистить шею, плечи, руки, живот, но не знает, делает ли лучше, или просто размазывает кровь по себе до тех пор, пока салфетки в пачке не закончатся, пропитываясь этим липким химозным запахом. Бекка просто беспомощная девчонка, что бы она там не утверждала, и эта отчаянная мысль вызывает какую-то тревогу внутри. Она дёргает зажатую между коленями чистую футболку, и вдруг, не успев натянуть её, замирает, всё ещё стуча зубами.
[indent] - Берт? - Она оборачивается, и ей очень холодно и ужасно страшно. Она знает, что он отвернулся из вежливости, но ей всё равно, - Берт, я…
[indent] Эванс нужно чуть больше смелости, и она выковыривает из себя её всю до грамма, выворачивает наизнанку, чтобы сказать, наверное, самую большую глупость в своей жизни.
[indent] - Ты… ты меня хочешь? По-взрослому… - голос срывается до какого-то хрипа, - ты бы переспал со мной?
[indent] Бекка чуть ли не впервые рада, что не может увидеть чужое лицо, потому что лучше говорить это в пустоту, хотя она знает, что Уокер слышит. И Эванс не понимает, хочет она сбежать или остаться в эту секунду, просто ощущает, как сердце бьётся где-то в горле под дрожащим подбородком.
[indent] - Я, - по коже мурашки размером с кулак, Бекс обнимает себя за голый живот в каком-то смущённом закрывающемся жесте, - я уже взрослая для этого…
[indent] Эванс никогда ещё не чувствовала себя так уязвимо, она не знает, зачем всё это. Чего она хочет? Почувствовать чужое тепло? Ощутить себя девушкой? Чтобы Берт сказал, что она красивая?
[indent] Но она некрасивая, и ему придётся соврать, и она поймёт это по его сердцебиению. Обязательно.
[indent] Тяжело быть девочкой-детектором лжи.
[indent] Она говорит о чём-то подобном впервые, чтобы вслух, чтобы кому-то. Она никогда не целовалась так чтобы с какими-то чувствами, пару раз на слабо, и это было достаточно мерзко... у парнишки, с которым она целовалась впервые, пахло изо рта. Ей не понравилось. Про секс более взрослые девочки в раздевалке делились, что больно, когда в первый раз, и… Бекке наплевать, что будет больно, но она почему-то до дрожи в коленках боится, что Уокер сейчас скажет, что она ему не нужна.
[indent] Ведь она никому не нужна, верно? Ни ему, ни Шарлотте, ни своей матери, в конечном итоге. Она всё равно одна, как чёртов мешок с проблемами для них всех, сколько бы не пыталась пыжиться. Вот чего она боится, что они оставят её одну. Влюблённый в Лотти Берт просто забудет про неё теперь, когда она их познакомила, поэтому она пытается удержать хоть что-то из того, что есть в этом странном порыве...
[indent] Зачем она это делает? Использует своё тело как что? Как подтверждение того, что… что Берт ей нужен?
но она ему даже не нравится.
[indent] Её тело — это всё, что она может предложить.
[indent] Но зачем оно ему? Эта сутулая, подростковая, не до конца сформировавшаяся фигура, по-мальчишески плоская, ничего из себя не представляющая. Для чего?
[indent] - Я тебе… доверяю…

[indent] Только тебе, больше никому.
[indent] Эванс не может выдавить из себя и этого.
[indent] Она бы никогда не сказала подобного ни одному парню в этом мире, и не стояла бы ни перед кем в своём спортивном бюстгальтере, дрожащая от нервов и холода. Берт не был бы с ней грубым, она знает это точно, он никогда не поступил бы с ней плохо. Бекка в таком ужасном эмоциональном состоянии, что ей кажется, если Уокер ответит что-то сейчас, что угодно в этой тишине, то она разревётся снова или сбежит или…
[indent] Они стоят далеко друг от друга.
[indent] Ребекка рада, что не сможет увидеть его лицо, она точно умерла бы, прочитав на нём презрение.

Отредактировано Becky Evans (2020-10-28 20:37:14)

Подпись автора

i want to ki_ _ you |

(answers may vary)

[indent] Бекке кажется, что она сейчас задохнётся, будто подавится своим страхом, болезненно застрявшим между рёбрами острыми осколками. Ей чудится, что она сейчас развалится от бьющей её тело дрожи, как стеклянная, под собственными ледяными, задеревеневшими от холода руками. Она не может вдохнуть, ощущая, как яростно колотится чужое сердце изнутри, и она знает это чувство… злость. И оно её пугает, потому что Бекс ожидала чего угодно, но не этого.
[indent] Эванс не понимает, чем это вызвано, и почему Берт на неё зол, но ей в одно мгновение хочется сбежать. Без разницы куда, в ночь, внутрь заброшки вверх по лестницам, либо на улицу, ей вдруг становится плевать. Она сделала такую глупость, что лучше бы молчала. Ребекке так стыдно, что она произнесла это вслух, и, кажется, всё испортила окончательно, Бекс почти сгорает от постыдности этой мысли, ощущая нервную дрожь в коленях.
[indent] Уокер теперь ведь будет считать её ненормальной, или легкодоступной, или пошлой или…
[indent] И в ту секунду, когда Ребекка приподнимает заледеневшую ступню на носок кроссовка, чтобы сделать шаг назад, Берт обнимает её, и Эванс тонет, её почти сносит потоком каких-то глупых эмоций, очень сильных и слишком болезненных для её несозревшей души.
[indent] Она утыкается лицом в тёплую футболку на чужой груди, и руки Бекки не гнутся, она не может поднять их, чтобы обнять Уокера  в ответ. Ей хочется заскулить громко и заунывно, пока Эванс трясётся под чужими предплечьями, крепко обвивающими её. У неё есть ещё немного, совсем чуть-чуть храбрости, чтобы дёрнуться вверх, и на оставшемся в организме адреналине как-то абсолютно жалко поцеловать Берта куда-то в подбородок, наугад мазнув пересохшими губами вверх, а затем сжаться и опасть в тёплом кольце рук, прижимаясь к вороту чужой футболки.
[indent] Он гладит её по волосам, и Ребекка чувствует, как гулко, быстро бьётся сердце Берта. Она не понимает, что не так, почему он злится, почему он…
[indent] - я...я….я…я…яяяяя… - Бекки не может выговорить ничего кроме этого трясущимся подбородком. А ведь хочется сказать, что она не шлюха, и что она не стала бы так говорить кому попало, и что ей не важно, это всё так не важно, и эти розовые лепестки и свечи, которые девочки представляют на «первый раз», она всё равно ни черта не видит. У других людей, может быть, всё будет сопливо и романтично, но у неё…
[indent] - к-к-кому я н-н-нужна, Бе-бе-бе-берт?
[indent] Звучит конечно, как будто он — её последний шанс, может быть, это обидно, но Эванс не это имела в виду. Она просто… никому не нужна, даже Берту Уокеру, но его слова взрослые, успокаивающие. Он ведёт себя с ней как взрослый, а она… тупая слепая девочка.
[indent] Но какого «большего» она заслуживает? Портящая всем жизнь инвалидка, она даже Уокера не заслуживает, его тёплых слов в свой адрес, ничего-ничего-ничего из того, что он говорит, ни единого его слова.
[indent] Бекка хватает Берта за нижний край футболки еле сгибающимися от холода пальцами, и чувствует ком рыданий, подкатывающий к горлу, по пути застрявший где-то у гортани. Она сегодня весь день ревёт, словно дурочка, как… сопливая девчонка?
[indent] Эванс в очередной раз забыла, что она и есть та самая «сопливая девчонка», ещё не переросшая свой пубертат.
Ей кажется, что она сейчас порвёт эту дурацкую футболку, пока Берт говорит, так сильно Бекс вцепилась в ткань, но не плачет, тыкаясь лицом в чужую грудь с таким усердием, словно бы в желании пробить грудину упрямым лбом.
[indent] Берт искренен, и ему действительно всё равно, слепая она или нет, именно поэтому она не имеет права его ТАК провоцировать, но Бекс не знает ни одного человека, которому бы могла сказать что-то подобное, кроме него. Эванс ощущает захлестнувшую её волну горячей благодарности за его слова и за его… объятие…
[indent] А потом она вдруг думает про свидание. У девочек бывают свидания, но так получилось, что почти все развлечения в этом мире задействуют орган зрения как основной источник получения удовольствия. Колесо обозрения в парке аттракционов, кино, прогулка по парку, посещение какого-нибудь задрипанного дельфинария на краю города — всё это не для неё. Что она может сказать, если они пойдут куда-то? Что вид красивый? И лишить того же Берта или кого-то развлечений, потому что она никогда не увидит во всех красках красивого заката на берегу моря или начнёт паниковать, когда карусель поднимет очень высоко над землёй, где она не ощущает ничего? Их единственным развлечением будет ходить по кафешкам, но и для этого они слишком нищие.
[indent] И она отрицательно, виновато мотает головой, ощущая, что чужие руки не держат её так же сильно, как и раньше.
[indent] - Прости, я… - знаю, что отравлю тебе жизнь своим недостатком…
[indent] Эванс не успевает договорить, она вдруг чувствует чужие тёплые губы на своих губах, и это что-то… другое. Не странный поцелуй «на спор», и не воняющий луком мальчишка. Бекки замирает от неожиданности на секунду, и её собственное сердце ухает куда-то с огромной высоты, со свистом рассекая воздух в ощущении свободного падения. Ребекка чувствует Берта как-то совершенно по-другому, а она же даже не знает, как он выглядит, не знает, большой ли у него нос, как близко посажены его глаза, и насколько он… красивый, но это и не важно, потому что  именно сейчас она вдруг ощущает его на каком-то совершенно другом уровне, порывисто обвивая чужую шею руками, и ей становится теплее, даже… жарче? Ладони соскальзывают на чужую грудь, и нервы, зажатые в ком где-то на уровне голого живота, распускаются горячей волной по телу, и Бекке вдруг становится не по себе из-за того, что она ощущает, какой-то странной частью подсознания что-то новое, вдруг понимая, что, если Берту сейчас вздумается её раздевать, то ей достаточно тепло, чтобы не сопротивляться… если он...
[indent] И Ребекку вдруг отчего-то очень сильно пугает эта мысль, слишком взрослая, несмотря на всё сказанное, как будто она уже забыла про своё смелое заявление несколькими минутами ранее. Ей становится так жутко, в первую очередь, что ОНА сделает сейчас что-то глупое, и Эванс поступает ещё тупее, тяжело, со всей силы отталкивая от себя Берта.
[indent] Но ты же сама этого хотела? Дура-дура-дура.
[indent] Бекки отшатывается в сторону, и ей в который раз уже стыдно, она сама не понимает за что. Она отступает на несколько шагов, спешно натягивает футболку, не уверенная, правильно ли её напялила или задом наперёд, не успев проверить по расположению бирки на горловине, хватает с подоконника ветровку, забирается в неё, ощущая, что чем больше на ней одежды, тем спокойнее ей и проще, тем безопаснее она себя ощущает в этом мире. Она уже почти готова сбежать окончательно.
[indent] - Свидание, Бекка.
[indent] Чужой голос отдаётся в полупустой комнате от бетонных стен, и Эванс останавливается на половине пути, выдавливая из себя унылый нервный смешок, оборачивается к Уокеру.
[indent] - С-свидание? Берт, да  куда мы пойдём? В кино? Ты будешь смотреть фильм, а я — есть поп-корн? Будем любоваться чудесными видами на обзорных экскурсиях? Глядеть в небо на пикнике и загадывать, на кого похоже облако двалеке - на сову или черепаху? Да? Да? Да я уже даже не помню. как должна выглядеть черепаха...
[indent] Это звучит обвинительно, но он ни в чём не виноват. БЕРТ НИ В ЧЁМ НЕ ВИНОВАТ!
[indent] Он лишь пытается помочь, он из всех сил старается… всё исправить, сделать лучше то, что она чуть не натворила, но это не помогает… ничего не помогает.
[indent] Эванс ощущает себя дерьмом, пока вслушивается в дрожащее под потолком эхо собственных слов. Берт поступил с ней достойно, он не воспользовался её слабостью, хотя мог бы, он действительно искренне переживает за неё, а она просто снова затыкается в свой кокон из самокопаний, изливая наружу обиду, вот что она делает.
[indent] Срывается на человеке, который ничего плохого-то и не сделал. Бекки просто сама не понимает, что происходит в её голове, поэтому обижает близких людей, не разобравшись до конца.
[indent] Бекс вдруг, вместо того, чтобы сбежать, молча, упрямо приближается к Уокеру и обнимает его сама, ощущая какую-то гулкую пустоту внутри, словно уже ничего не осталось.
[indent] - Прости меня… извини… - Эванс тяжело выдыхает, - я злюсь на себя… только на себя, понимаешь? Я не могу ничего исправить, и не смогу никогда быть нормальной, я… мне кажется, что я смирюсь с этим, но, когда… ты… и я… я думаю о… я... можно я останусь у тебя сегодня всё-таки? Пожалуйста?
[indent] Эванс не хочется возвращаться домой, и слушать вопли матери об одежде, о том, что пришла под утро, или о чём угодно. С Бертом ей спокойнее, он хотя бы не будет на неё кричать, но это не главная причина. И Бекке, к её удивлению, хватает голоса на то, чтобы озвучить всё остальное тоже.
[indent] - Можно? Я хочу… уснуть с тобой и… проснуться тоже с тобой, ты понимаешь? - кажется, она уже сама себя плохо понимает, ощущая, что её щёки горят, - просто… просто можно я останусь? Я не буду больше раздеваться, чтобы ты не злился, обещаю… Хочешь есть?
[indent] В её рюкзаке две жестяных банки, и Эванс подковыривает коротким ногтем кольцо на крышке одной из них, сидя на матрасе, нюхает вскрытую консерву.
[indent] - Фасоль в томатном соусе… пахнет неплохо, я взяла с полки наугад... А у тебя что? Можно ложку?
[indent] Берт сидит рядом, и Бекки ковыряет ложкой внутренности консервной банки, гремя жестянкой, затем вдруг припадает виском к его плечу. И молчит. Сказать бы, что плохой день сегодня выдался, но Уокер и без того в курсе.
[indent] У Берта одна подушка и одно одеяло, да и откуда бы в его заброшке взяться комплекту для гостей? Эванс забивается поглубже в одолженную толстовку, поджимает  под себя ноги, сворачиваясь калачиком, чтобы не было так холодно, пока парень выбрасывает банки консервов, ходит по комнате, наводя свой мнимый порядок. Как он спит здесь вот так?
[indent] Что-то внутри сжимается от жалости к Берту.
[indent] - Обнимешь меня? Чтобы… было теплее?
[indent] Бекки ощущает, как он ложится рядом, натягивая на них обоих одеяло, прижимается к ней со спины, согревая затылок тёплым дыханием, кладёт ладонь на плечо.
[indent] - спасибо…
[indent] Эванс закрывает глаза, чувствуя, что нервозность уходит понемногу, и ей действительно куда лучше, когда Берт рядом, она не чувствует себя потерянной, она ощущает себя собой. Не самым правильным и полноценным человеком во Вселенной, но Беккой Эванс, и ей не хочется этого стесняться.
[indent] Ребекка чуть приподнимает ладонь, стирает пальцами какие-то совсем непрошенные слёзы сос воих глаз, поняв что они текут только по мокрому ощущению на переносице. Ей просто нужно поспать, а что будет завтра… она подумает об этом с утра.
[indent] - Берт? - Эванс говорит шёпотом, хотя прекрасно знает, что он ещё не спит, - спокойной ночи...
[indent] Кроме всего прочего, она бы хотела сказать, что, когда Уокер обнимает её, она чувствует себя лучше.
[indent] Под его согревшимися руками Бекки ощущает себя как дома.

Отредактировано Becky Evans (2020-11-03 00:25:29)

Подпись автора

i want to ki_ _ you |

(answers may vary)