Алкоголь не помогает.
Джинни непроизвольно думает: ничего не помогает - а после берет бутылку вина и идет на кассу.

Тактика «напейся и отключись» работает до первого прояснения сознания; стадии принятия проносятся сразу к последнему пункту - и одного раза достаточно, чтобы больше подобным сгладить ситуацию не возникало даже отдаленного желания. Лучше всего работает принцип ничего_не_произошло, что особенно эффективно, когда целыми днями приходится сидеть на работе.
Деуитт подменяет молодых сотрудников поздними вечерами, в процессе делегирования обязанностей все больше берет на себя, забивает до предела свой график, оставляя разве что время на поесть и на сон.

В лаборатории у Вирджинии замечательная продуктивность.
В голове и в календаре - абсолютный порядок.

...до недавнего времени.

Джинни злится.
Раскрытие глаз на правду больше похоже на удар с разбегу в бок - одна её половина заходится в крике, что она этого не хотела, другая молчит, потому что она обо всем уже давно догадывалась, просто не думала об этом.
Джинни боится.
Причины, почему кто-то захотел убрать Чарли, очевидны более чем.
Джинни иногда хочет остановиться посреди коридора LCorp и захлебнуться от возмущения и гнева.

Кто посмел??

Фразы, что Чарли не заслуживал, что никто не имел права убивать его, что он был хорошим человеком, все еще звучат слишком нелепо и шаблонно, хотя именно так Вирджиния и считает. Жалость к близкому, кого просто стерли, идет в одну ногу с эгоистичным негодованием - это, блядь, её муж.
Её семья.
Её.

Бессилие и беспомощность настолько выкручивают изнутри, что она срывается криком на охранника парковки, который попросил переставить машину; лишь полчаса спустя до неё доходит о ненормальности ситуации.
Вирджиния Деуитт держит себя в руках, спокойно выполняет вежливые просьбы и крайне редко хамит - обычно.
Имя психотерапевта в заголовке диалога на секунду внушает облегчение, а после делает еще хуже.

Добрый день, есть мнение, что моего мужа убили, но подставили под его самоубийство.
С каждым днем я все больше думаю, что это правда.
Что мне делать, доктор?

Глеб отвечает быстро, даже слишком. Джинни просит заказать его что-нибудь на свое усмотрение, только не очень острое и не напоминающее студень (русская кухня проклята), и понятия не имеет, насколько разговор с Фельгенгауэром - хорошая идея.
Какое-то время она даже пытается мыслить рационально и сформировать в голове цель своего визита; в итоге сдается на осознании, что на собственную мотивацию ей вдруг стало глубоко насрать, и нажимает на кнопку вызова лифта.

Лишь на пороге, смотря на лохматого и всегда помятого Глеба - её трикотажный костюм и забывшие с утра о расческе волосы вполне соответствуют - она думает о нелепости ситуации и бутылки вина в своей руке.
Комфортного вечера у них не получится, как не затыкай пробоины алкоголем или едой.
Или отрицанием.
Или попытками сделать вид, что все в порядке.

По ощущением, её черепная коробка вот-вот взорвется на миллион осколков - или вообще вся она.
- Травка есть?

Сгорел сарай, гори и хата.

Подпись автора

лосьточка