[indent] Жизнь — это миг. Ее нельзя прожить сначала на черновике, а потом переписать на беловик. Хотя, признаться честно, это многим бы упросило муки выбора. Это бы изменило историю, ведь написав на черновике свою жизнь, ты наверняка будешь знать, какой выбор привел тебя к погибели. Какой выбор уничтожил все то, что ты так долго строил, выверяя каждый ебанный миллиметр. И дело было не только в том строительстве дома, о котором так все любили говорить, нет. Дело было в человеческих отношениях, твоем собственном выборе, который ты когда-то сделал, что привело тебя сюда. В этот самый момент. В момент, когда ты задумываешься о правильности сказанных слов, о правильности собственных порывов. О том, что ты в принципе задумываешься об этом, когда в твоей жизни все не так и плохо.

[indent] Для многих людей, это был бы шанс стать лучше. Для других же повторить свой подвиг. Повторить открытие, которое изменило науку навсегда. Повторить героическое спасение невинных душ в войне, что была выгодна тем, кто выше. Тем, кто считает себя великими полководцами, сидя в своих шикарных домах и распоряжаясь чужими жизнями. Не то чтобы я мог их осуждать. Не то чтобы солдат, что всегда был в моей душе, что так и не погиб под гнетом политики корпорации Виктора, в принципе смел думать о неверности решений данных сверху. И все же. Все же я не разделял ту политику, что нам представляли как единственную правильную. Тот же «Легион» что недавно заявил о себе вызывал во мне больше отклика, чем бездумное танцевание на костях собственного эго. Вот только это все равно оставалось закопано глубоко внутри моего сознания. Скажи я об этом вслух, и у службы безопасности возникнут вопросы. Скажи я это при Викторе, и наше и без того шаткое доверие друг к другу могло разлететься в пух и прах. А этого я не хотел. Как бы не поступал наш великий разум, какие бы решения он не принимал, возможно я попросту их не мог понять, а потому и осуждать это было бессмысленно. Тем более, что Виктор периодически прислушивался к моему мнению относительно солдат. И только поэтому в наших рядах, на смену почившей коллеги, оказалась Мэйдж.

[indent] Она и без того демонстрировала хорошие показатели. Ее способность, о которой я ранее и не подозревал, когда предлагал ей подать документы на работу в «LCorp» - поражала. Ее устремленность, ее упорство. Это не могло не восхищать, не могло остаться не замеченным. И как бы то ни было, как бы это не звучало, ей просто нужен был шанс, который поможет ей выбиться в люди. Смерть Эшли Рейван - стал таковым. «Страйк» конечно же тосковал по боевой подруге, и я был не исключением. Ее потеря  больно ударило по воспоминаниям. Тем, когда не было тюрьмы. Тем, когда я имел право смеяться открыто, не пряча свои эмоции подальше, ведь сейчас они никому были не нужны. Эшли была тем воздухом, которого мне не хватало в отношениях с Рейчел, тем лучом света, на который полагались солдаты. Тем солнцем, которое погасло в один ебучий миг. И пусть мы тосковали, пусть у нас и было объявлено о трауре, ведь обойти стороной такое событие мы попросту не могли [фанаты Рейвен не оценили бы такой политики], мы все же не могли оставаться долго без полного комплекта солдатов. В тот то момент и появилась Мэйдж. В тот то момент, ее и перевели в «страйк», пока не объявляя прессе о ее официальном положении в отряде.

[indent] Так или иначе, сывортка была вколота, и Мэйдж сейчас проходила тот самый курс становление той, кто мог вытащить ее на новый уровень. Она становилась новой Мэйдж, вопрос оставался только в том, насколько сильно ее изменит чувство силы. Чувство особого положения в обществе. Ведь теперь, став солдатом «LCorp», став полноценной боевой единицей, у нее не получится отсиживаться в углу. И ей, также как и нам всем, придется делать выбор, который будет идти вразрез с внутренними границами и устоями. Я знал по себе, насколько это могло оказаться болезненным. Насколько сложно было перейти ту грань, смириться с тем, что ничего не будет больше как раньше, сколько бы времени не прошло, что одному с этим справиться практически нереальным.

[indent] А потому, открыв глаза, в голову сама по себе приходит мысль, что нужно бы навестить Мэйдж. Одного того вечера, когда я был рядом, вместе с Виктором, когда ей вкалывали первую дозу сыворотки, явно было не достаточно. Да и времени прошло, сейчас она должна была уже окончательно прийти в себя для адекватной беседы. Я сладко потягиваюсь в постели, переворачиваюсь на бок и тепло улыбаюсь, смотря на сопящего рядом Виктора. Аккуратно поднявшись с кровати, стараясь не разбудить мужчину, я быстро отправляюсь в душ. Потратив около получаса на приведения себя в порядок, решаю, что самый лучший способ нанести утренний визит к старой знакомой - с завтраком. А тренировка. которая была назначена на утро, может немного подождать, Майло без меня вполне себе справится. Так что, переодевшись в свой любимый спортивный костюм, я отправляюсь на кухню, чтобы сделать завтрак и для Виктора, и для Мейдж.

[indent] Потратив на все около часа, я даже не замечаю, как Уиклоу просыпается и вот уже несколько минут наблюдает за моим утренним творением. Я замечаю его совершенно случайно, но стоит мне встретиться с его заспаным взглядом, я мягко улыбаюсь, замирая сервировку металлического подноса.
[indent] - Хочу навестить нашу новенькую. Проверю как она. Вернусь после тренировки, - мягко проговариваю мужчине, и, коротко поцеловав в щеку, выхожу из квартиры, заставляя поднос лететь за мной.

[indent] Спустившись вниз, я аккуратно лаврирую между людьми, довольно дружелюбно улыбаясь сотрудникам корпорации. Забавно было вспоминать сейчас, как всего несколько лет назад, я зубоскалил им в ответ, и вел себя вовсе как какой-то дикий зверь. Мне нужно всего несколько минут, чтобы оказаться возле двери девушки. Еще одна, чтобы постучаться и, не дождавшись ответа, открыть ее. Мэйдж меня не ожидала, оно и понятно, в период адаптации приходится общаться исключительно с врачами, а уже после ты выходишь для дальнейших тренировок и подготовки предстать перед публикой. не важно, обычных людей или солдат. Я мягко улыбаюсь девушке, заходя в комнату и оценивая обстановку. Удивительно. как Купер сохраняла тут полнейшую чистоту. В тот момент, когда  я был в подобной комнате, тут был беспорядок. Да что там, у меня до сих пор была здесь своя комната, в которой был хаос.

[indent] - Тот Фэнки, да, - я тихо смеюсь, подходя к девушке и аккуратно обнимая ее. - Я принес тебе завтрак, ты не против?
Отойдя от нее на один полу-шаг, я бесцеремонно поправляю прядь ее волос, внимательно осматривая с ног до головы на возможные изменения. Но не найдя их, довольно киваю. снова смотря в глаза девушке.
[indent] - Я не помню, что именно ты любишь, потому здесь яичница с беконом, свежие овощи и апельсиновый сок. - я заставляю поднос уместить на столике, за который тоже сажусь, не сводя взгляда с девушки. - Расскажи мне, как себя чувствуешь?

Подпись автора

Life's like a trigger when you pull it, like a bullet

лоботомия

[indent] Если кто-то говорит вам, что этот ебанный мир достаточно прост , а вы его усложняете сами — смело шлите этого человека в пешее эротическое. И не потому что вы можете быть несогласны с его мнением, или, упаси вас все боги, согласны. А потому что мир и ваша жизнь, какой бы она не была — начертала не проста, как может казаться. Ты можешь сам надевать маски, улыбаться прохожим и шутить, но стоит тебе оказаться одному, стоит тебе перестать слышать шум музыки и гогот окружающих тебя людей, и демоны, что ждали момента, начинают вырываться наружу. Они вылезают аккуратно, с опаской осматривая обстановку, а после, словно малые дети, довольно потирают руками и весело смеются, отравляя твой разум и твою собственную жизнь.

[indent] Я знал это по собственному опыту. Я проходил это на протяжении четырёх месяцев, сидя на сырой земле в окружении грязи, собственного дерьма и дождевой воды. Я проходил это каждый день, когда мои мучители вспоминали об очередном белом, что в какой-то день назвал себя богом. Они так думали. Они говорили , повторяя раз за Радом: «богу войны тут не  место. Богу белых тут не место». Они ломали меня, позволяя залечить раны лишь на сутки, чтобы вновь и вновь наносить порезы по корочке спекшей крови. И тогда мне казалось, что я портал в ад. И тогда мне казалось, что мой отец, говоривший о простоте жизни и о любви к преувеличению происходящего, громко смеялся , называя меня глупым мальчишкой.

[indent] Я думал, что именно те четыре месяца были адом, и в моей жизни больше не произойдёт чего-то такого, что могло бы выбить из колеи. Но вот две тысяча двадцатый год, шесть лет после Африки, почти каждый день на поле боя я вижу смерть. Но лишь одна выбивает меня из седла, под названием спокойная жизнь, заставляя замедлить шаг до полной остановки. Эшли Рейван. Молодая женщина, всегда доброжелательная, с улыбкой от которой становилось теплее. Молодая нимфа, которая в своё время завладела моим сердцем, пока другая заботилась о моем ребёнке. Она была той единственной, с которой я позволил себе изменить Тесс, была той единственной, с которой я забывал о боли и тех ужасах, которые видел на войне. Лишь потому что она понимала меня. Лишь потому что с ней  приходилось скрывать своих демонов, ведь они танцевали с ее дьяволятами в одном ритме. И она мертва. Ее смех больше не разольется в общей комнате сбора, она больше не будет ворчать себе под нос о том, насколько же ее товарищи бестолковы, она больше не будет смотреть на меня с той теплотой, что была ей присуща, даже зная, каким мудаком я могу быть.

[indent] Винил ли я себя в ее смерти? А кто не винил? Лекс ходил поникший и злой, считая, что спровоцировал Эшли своей невнимательностью. Я считал себя виноватым, потому что е был рядом. Потому что в принципе привёл ее в «Страйк», отчего-то посчитав, что здесь ей будет лучше всего. А теперь привёл и Мейдж, что до сих пор с опаской осматривала своё тело после инъекции сыворотки. Я стараюсь не хмурится, стараюсь улыбаться ей, когда она принимется за еду, но понимаю, что делаю это с натяжкой. Где-то внутри начинает подниматься страх, что ещё одна давняя знакомая, которой я однажды спас жизнь, может закончить ровно также как и Рейван. Что она тоже может поиграть в героя, прикрывая собой кого-то из команды. И я не могу оттолкнуть от себя эту мысль. Не могу и не хочу, зная, что некоторым из нас было лучше никогда не продавать свою душу этой компании и «страйк’у» в особенности.

[indent] Тихо вздохнув, я на мгновение прикрываю глаза, усердно стараясь отогнать эти мысли от своего разума. Ведь пока Мейдж здесь, пока она выдержала приём сыворотки, что уже говорило о стойкости не только ее духа, но и тела. Остальное было за малым, лишь научить ее работать в команде и не подставляться. Я мягко улыбаюсь, когда она начинает говорить о своём состоянии и учтиво киваю, прекрасно понимая, что она имеет в виду.

[indent] — Да, я понимаю. Первое время это нормально, тебя будет распирать чувство собственной силы. Будет казаться, что этому нет предела, готов есть. В первые дни, тебе нужно привыкнут  к этому чувству, и тому, что теперь ты сильнее, а значит и отвественности больше, — я качаю головой, вспоминая, что творил первые дни после инъекций. — Поверь мне, каждый из «страйк’а» через это проходил.

[indent] Мейдж не нужно говорить о том, что на самом деле ее беспокоит. Хотя бы потому что я проходил через это сам, хотя бы потому что ровно через это прошла и Эшли в своё время. Она также не говорила о том, что боятся однажды не проснуться. А потом шло простое примирение с силой, потом тебе становиться казаться, что тебе горы по плечу и море по колено. Ты чувствуешь себя блядским героем, которого не возьмёт пуля, и ты начинаешь полагаться на свои  посбросить чуть больше, чем следовало бы. Именно от этого я хмурю брови, протягиваю руку к Мейдж и мягко сжимаю ее холодные пальцы.

[indent] — Послушай, ты пережила инъекцию, все остальное уже не важно. Врачи тебе говорили о смерти во время ввода ее в твой организм, но ты справилась. И время на возможные внешние мутации уже тоже позади. Ты не изменилась внешне, но стала сильнее. Больше нечего бояться, кроме мужиков в страйк’а, что захотят тебя испытать.

[indent] Я тихо смеюсь , отпуская ее руку и кивая на завтрак, чтобы Мейдж его доедала. И пока она была занята едой, я внимательно рассматривал комнату, в которую ту поселили. Соседняя с моей, в которой я периодически проводил время, будучи е в силах после тренировок дойти или до квартиры Виктора, или до своей машины: чтобы вернуться домой к Эссексам. Да и признаться честно, в этих комнатах было все что нужно, кроме живого общения помимо как с врачами. И все же, в комнате Мейдж был больший порядок. Все лежало на своих местах и выглядело так, словно бы девушка была в гостях. Это не могло не вызвать на моем лице ухмылку, за которой пряталось простое понимание: она все ещё не верит, что это происходит с ней.

[indent] — Не хочешь прогуляться по внутреннему двору? — внезапно спрашиваю я, когда слышу, как вилка касается пустой тарелки. — Мне так не хочется идти на тренировку, а одному там гулять не хочется. Плюс, я могу ответить на твои вопросы, если есть что-то, что тебя беспокоит.

[indent] Я и вправду мог. Я и вправду хотел. Хотел отвлечься от чувства вины, хотел максимально подготовить переход Мейдж из статуса бойца до статуса члена отряда «страйк’а». И хотя в нашем отряде вряд ли кто-то будет шипеть на неё из-за того, что Мейдж заняла место Рейван, все же мы тяжело переносили утрату товарища, а потому предсказать чьей-то поведение я не решался.

Подпись автора

Life's like a trigger when you pull it, like a bullet

лоботомия