[indent] Дети в школе дразнятся, перевирая ее имя и фамилию. Юна уже смирилась, что учителям проще выговорить ее имя именно так, не разделяя его на слоги - разница невелика, но все равно режет слух. Дети же идут дальше. Они смеются над именем, смеются над ее акцентом. Юна держится и с упорством смотрит фильмы на английском, повторяя реплики героев, слушает английские песни, подпевает им. Все - лишь бы избавиться от акцента. Мама попросила ее не ссориться с другими людьми и найти друзей. Но это не так просто, как кажется. И если изменить свою внешность она не может, то может поработать хотя бы над акцентом и откликаться, когда ее зовут Юна.
[indent] Юна возвращается домой и помогает матери на работе. Она повар в ресторане корейской кухни, и Юне нравится возиться на кухне рядом с ней, откладывая уроки до позднего вечера. Мама много работает, чтобы у нее было хорошее будущее. Чтобы она смогла найти то, что ей по душе. Чтобы Юна стала кем-то, кем не может стать эмигрантка. Мама приехала в Штаты ребенком, когда ее родители бежали от Корейской войны. Юне повезло больше - она родилась в Штатах, поэтому мама бесконечно твердит о том, что у нее есть все права и свободы этой страны. Мама работает без выходных, чтобы позволить занятия на фортепьяно и вокалом - бесконечное подпевание песням не прошло даром, и мама решила, что Юна хочет заниматься музыкой.
[indent] Мама никогда не рассказывает о том, где папа. Она переводит разговор на что-то еще, спрашивает, как дела в школе, как успехи в игре на фортепьяно. Юна иногда злится на отца. Она думает, что если бы он был, то им было бы проще. Они могли бы позволить себе жить в небольшом, но своем доме. Маме бы не пришлось так убиваться на работе, чтобы у них хватало денег на еду, одежду и обучение. Иногда мама, устав от бесконечных вопросов, говорит, что отец Юны умер. Но это мало похоже на правду.
[indent] Юна приносит с собой в школу домашнюю еду и чувствует себя немного неловко из-за того, что все остальные покупают еду в столовой. Она ест в полупустом классе, сидя за последней партой. Однажды вечный задира подходит к ее столу и переворачивает заботливо сложенный контейнер с едой прямо на пол. Юна сжимает руку в кулак, пытаясь сдержаться. Она представляет, как мама встала раньше, чтобы приготовить это. Как выбирала лучшие кусочки для нее, отказываясь от самого вкусного. Юна резко поднимается на ноги, стул с противным скрипом проезжается по полу. Она сначала толкает обидчика в грудь, спрашивая, какого черта он сделал, зачем он лезет. Юна повышает и повышает голос, в ее глазах стоят слезы. И когда одноклассник толкает Юну в ответ, она едва не падает и кричит от беспомощности. Одноклассник морщится и зажимает уши, а по стеклам в классе идут трещины. Так в школе узнают о том, что Юна мутант. И это не прибавляет ей популярности. Мама улыбается ей и гладит по плечу, убеждая, что все будет хорошо.  Что мутацию, если постараться, можно скрыть. И жить обычной жизнь. Совсем как она.
[indent] Начиная со средней школы, чтобы облегчить матери жизнь и самой зарабатывать на уроки музыки, Юна пишет за одноклассников сочинения по литературе, оправдывая стереотипы об азиатах, которых делают за других домашнюю работу. Много времени она проводит в музыкальном классе школы, потому что они не могут позволить себе купить инструмент. Звуки становятся все более и более осязаемыми. Юна играет и напевает себе под нос. Она не пишет песни, но ей нравится сочинять музыку, но больше в стол, потому что стесняется показывать свои произведения кому-то постороннему. И даже преподавательница, которая однажды услышала одно из произведений Юны, не убеждает ее сделать это. Юна восхищается Шопеном, сходит с ума от Бетховена и почти плачет под Людовико Эйнауди.
[indent] После выпуска из школы Юна получает стипендию на обучение в Бостонской консерватории, но даже со стипендией денег хватает только на два семестра. Юна хорошая пианистка, средняя певица. Но не гениальная. А жизнь не голливудский фильм, чтобы появился кто-то, погладил по голове, сказал, что все будет хорошо и оплатил обучение. Так, проведя год в Бостоне, Юна вернулась в Вашингтон и устроилась работать в ресторан пианисткой. Ей хотелось по привычке играть что-то классическое и красивое, пробирающее до мурашек, но менеджер просит не умничать - намекая, что даже степень бакалавра Юна так и не получила - и играть то, что просят гости. Гости же, кажется, даже не знают кто такой Шопен.
[indent] Ни на одном месте работы у Юны не получается задержаться дольше, чем на несколько месяцев. Иногда она уходит сама. Иногда ее просят уйти, потому что она женщина/азиатка/мутант, не говоря об этом прямо, но всячески намекая на то, что ей не рады. Глотком воздуха становится помощь матери, которая за год отсутствия дочери успела вписаться в благотворительность - так поначалу кажется Юне. Только спустя пару визитов в шелтеры Юна понимает, что люди там не совсем люди. Мутанты. Мама готовит им еду, улыбается, ободряет. И это так напоминает детство, когда Юна сама не знала, что делать с тем фактом, что она выбивается из окружающего ее общества не только по факту расы, но еще и из-за мутации.
[indent] Так, постепенно, Юна перестает бояться своих способностей и сама. Она все реже играет на фортепьяно и больше поет, понимая, что ее песни - ее голос - помогает окружающим хотя бы немного отвлечься от сложностей жизни. Она чувствует себя нужной, полезной. У нее наконец появляется еще кто-то, кроме матери, о ком хочется заботиться. Постепенно она узнает о Легионе, проникается мыслью о том, что люди и мутанты могут существовать мирно, быть полезными друг другу.
[indent] Юна устраивается на очередную работу - на этот раз в клуб. Она поет там вечерами, заставляя людей просиживать там больше времени, а значит заказывать больше напитков, и получает с этого процент. Там же управляющий подсказывает ей еще один способ заработка, говоря, что с ее внешностью Юна будет пользоваться популярностью и получать большие деньги. Она сначала возмущается, но в свете последних событий передумывает и соглашается зарабатывать деньги в вебкаме.
[indent] Все рушится в один момент. Однажды, задержавшись, Юна приходит к шелтеру и обнаруживает там полицию и ленты, которыми перекрывают места преступления. Юна делает шаг, другой. А потом замечает там, за лентами, до боли знакомое тело. Лицо мамы как раз накрывают чем-то черным. На глаза наворачиваются слезы, и Юна готова закричать, но кто-то сзади зажимает ей рот рукой.
[indent] А ведь был момент, когда Юна была готова поверить, что азиатке-мутанту найдется место в этом мире. Но теперь Юна желает этому миру захлебнуться в крови.